Двухвековое противостояние:
татарско-казацкие времена на нижнем Кальмиусе
LV
Устье Кальмиуса во все времена привлекало к себе людей. Нередко люди, жившие здесь, и происходившие поблизости события оказывали большое влияние на жизнь всего степного коридора между Доном и Днепром. И поэтому они часто оказывались зафиксированными в документах. В настоящее время история данной местности (пусть с некоторыми лакунами и неясностями) документально прослежена вплоть до 1570-х гг. И это, похоже, еще не предел...
Одним из первых лиц, жизнь которого мы можем достаточно уверенно связать с Северным Приазовьем (в широком смысле), был Дивей-мурза. Это был один из наиболее ярких предводителей сильного крымско-ногайского рода Мангыт (Мансур) [34, с.305-306, 360-362 и др.]. Человек необычайно энергичный и воинственный, в середине XVI в. он был широко известен и к северу от Степи. Дивей регулярно участвовал в нападениях крымцев на Московское царство [36]. Его пленение стало одним из переломных моментов многодневной битвы при Молодях во время большого похода Гази-Гирея на Москву в 1572 г. [21, с.225; 11, с.179-180].
К концу правления крымского хана Девлет-Гирея, между двумя его старшими сыновьями разгорелась вражда. Один из них - Адиль Гирей - "блюдясь брата своего" перебрался в Северное Приазовье, где нашел пристанище у сыновей Дивея-мурзы - Есинея и Араслана Дивеевых. На тот момент они контролировали территорию между реками Миус, Молочная, Волчьи Воды и верховьями Самары [34, с.362; 18]. Где-то на территории будущей Мариупольщины Адиль Гирей основал в 1577 г. собственный город Балы-Сарай. Но вскоре он отправился в поход 1578 г. на персидские владения, из которого не вернулся [23, с.31, 33].
Примерно в это же время московской сторожевой службой в Придонцовье было зафиксировано новое направление татарских нападений. Появилась Калмиюская дорога, ведшая к устью р.Ливны. Из-за этого пришлось даже спешно переставлять некоторые сторожи, расположение которых до этого мало менялось с самого 1571 г. [1, с.50-51]. Вскоре выяснилась и исходная точка этих нападений - "из нового города из Калмиюса". Несколько позже появится и "новая Калмиюская дорога", шедшая по водоразделу Дона и Донца. Отмечается большая активность нападений по ней, в том числе и с участием дивеевых татар [1, с.57-61].
По мнению историка А.А.Новосельского Балысарай Адиль Гирея располагался на р.Кальмиус [23, с.33]. Если это так, то, вероятнее всего, Балысарай и Калмиюс - это два названия одного и того же поселения. Но пока этот вопрос еще нуждается в изучении. Как и вопрос о месте расположения этого города (городов?).
В конце 1583 г. был отстранен от власти и убит крымский хан Мухаммед Гирей. Новым ханом стал Ислам Гирей. Но в конце лета 1584 г. сын убитого хана, нуреддин Сеадет Гирей поднял восстание и на некоторое время захватил Крым. Одними из наиболее сильных его сторонников были дивеевцы: "Приходили на Крым царевичи Саадет-Кирей з братьею да Есиней князь Дивеев, да Арасланай мурза и многие мирзы ногайски, а с ними было нагайских людей пятнатцать тысеч" [23, с.34; 5, с.281].
Воспользовавшись уходом основных военных сил Дивеева улуса в сторону Крыма, примерно в конце июля - начале августа того же года донские казаки совершили набег "под Калмиюс" [30, с.3].
Осенью 1584 г. восстание Сеадета было подавлено. При этом погиб и Есиней Дивеев [33, с.65; 24]. Уцелевшие сторонники Сеадета бежали через Северное Приазовье за Дон. Новому главе дивеевцев - Араслану удалось вывести значительную часть своих улусных людей за Дон. Оттуда, из Казыева улуса он предпринял попытку замириться с ханом Ислам Гиреем. Послание было подписано: "от Аросланая мирзы Дивеева и ото всех мирз, которые жили в Калмиюсе" [5, с.283]. Но эта попытка не удалась, и Араслан-мурза перешел под московскую власть, обосновавшись под Астраханью.
Беглецов преследовал крымский калга Алп Гирей. Он занял и несколько позже сжег центр дивеевцев Балысарай [5, с.283]. Но полностью уничтожить город он все-таки не сумел. Зимой 1587 г. в Крым направлялся московский посланник Иван Судаков-Мясной. 15 февраля он приехал в "Калмиюс" и имел здесь встречу и разговор с возвращавшимся из Азова Асаном-чаушем [33, с.8, 9].
В апреле 1588 г. умершего Ислам-Гирея заменил Гази-Гирей. Так совпало, что в том же месяце в Северное Приазовье пришло множество беглецов из волжских ногайцев. 16 тыс. человек (только воины, без жен и детей) расположились между Молочными Водами и Азовом. Они хотели "турскому [султану - LV] бить челом, штобы турской пожаловал, велел нам быти в своем имени, дал бы нам Балысарай да царевича". Т.е., они пытались занять земли и место в крымской иерархии, которые до того принадлежали изгнанным дивеевцам. Но у них ничего не вышло. Уже в мае в ханство вернулись "по амнистии" уцелевшие Гиреи-изгнанники, а вместе с ними и Араслан Дивеев. По дороге в Крым они сразу заняли и Балысарай. Статус-кво был восстановлен [33, с.49-51, 58-61].
Вернувшиеся дивеевцы вновь начали активно беспокоить московские окраины. В 1593 г. московское правительство пыталось организовать силами донцов поход на "Араслана Дивеева Улус, что на Калмиусе" [31а]. Состоялся ли этот поход и существовал ли еще на тот момент "город Калмиюс" - пока неизвестно.
Последнее известное на сегодня сообщение о Балысарае относится к июлю 1600 г. В письме запорожцев Яну Замойскому описываются "новости земли Татарской". Среди прочего там сообщается следующее: "<...> А еще до нас дошли сведения от пленных, что [Царь Крымский] пошлет мурзу своего Ногайского Сабаш-мурзу [Sabas Murza], который, якобы, имеет от него приказ заселить [osadzac] Осламгородки [Oslamhorodki] и Очаков. А также делать замок [zamek] возле Балысарая [u Balysaraya]. <...>" [38, с.106]. Но добрался ли Сабаш-мурза до наших краев и чем закончилась его попытка - нам также не известно.
Вероятно, татарский городок (городки?) в пределах нынешней Мариупольщины прекратил свое существование не позже конца XVI в., просуществовав всего около 10 - 20 лет. Более поздних известий о татарских городах в наших краях найти пока не удается. Не упоминаются они и в описании Калмиусской дороги из единственной сохранившейся редакции 1627 г. "Книги Большому Чертежу" [16, с.68].
Тем не менее, Дивеев улус и после утраты своей "столицы" еще долго был надежным щитом Крыма со стороны Северного Приазовья. Он обладал некоторой долей автономности, и в шертных записях конца XVI - первой трети XVII в. обычно указывался отдельно. Например, в шерти 1593 г. писалось: "за государя своего Казы Гирея царя и калгу Фети Гирея царевича, и за все царевичи, и за весь Крым, и за Арасланаев улус Дивеева" [34, с.362-363].
Но постоянные войны и набеги подрывали военные силы Дивеева улуса. С целью его поддержания уже начиная с конца 1580-х крымские ханы стали предпринимать целенаправленные усилия по переводу в Северное Приазовье части Казыевских мурз с улусами из Прикубанья [35], а также по приему беглецов из числа Большого Ногая. Это помогало лишь частично и в 1630-х годах Дивеев улус окончательно исчезает из документов...
Переход при Кантемире Дивееве (1620-е - 1630-е гг.) остатков дивеевцев на запад - поближе к Перекопу и в Буджак привел к запустению значительной части Северного Приазовья [1, с.210-211; 7, с.289-290]. С этого времени здесь становятся обычными упоминания часто сменяющихся переселенцев и беглецов из Большого и Малого Ногаев с хаотичными перемещениями их по степи. Так, например, по Кальмиусу в 1637 г. кочевали Кимбет мурза и Чубан мурза Иштерековы [20, с.19-20], в 1646 - Бий-мурза [31, с.1062]. Известен также случай поспешного бегства ногайцев из Подонцовья к устьям Кальмиуса и Еланчика (Грузского?) в 1660 г. Здесь их 20 июня того же года и догнал карательный поход слобожан под командованием Изосимы Маслова. Были разорены улусы пяти мирз - Казы, Салтобебета, Кана, Желбебета и Калтимира. При этом освобождено "полону русскаго и волосскаго" около 700 человек [2, с.112-113; 27, с.514-518]. В целом - почти до конца XVII в. все Северное Приазовье продолжает оставаться территорией Крымского ханства. Но присутствие какого-либо стационарного поселения в устье Кальмиуса на протяжении XVII в. по документам не прослеживается.
Что касается запорожцев, то в XVII в. этот район уже не являлся для них terra incognita. Например, в 1626 г. запорожец А.Шафран упоминает "шлях из Волчьих Вод, которым возят липы казаки в Калмиюс, которые ходят на море" [6, с.71]. К чуть более поздним временам относится и данные Боплана о запасном речном пути из Днепра. Тем не менее, использование пути по Кальмиусу, видимо, широкого распространения не получило. И для запорожских казаков, особенно активных на Азовском море в 20-х - 30-х гг. XVII в. [4], и для донцов - основные маршруты выхода в море и возвращения из него проходили все-таки через дельту Дона и, как правильно отмечает Боплан, по Миусу. Успешность использования для прорывов степных рек типа Миуса и Кальмиуса объяснялась не наличием на них казацких крепостей и поселений. Причина казачьих успехов была в слабой заселенностью кочевниками Северо-Восточного Приазовья в этот период, а также и в редкости и непериодичности таких плаваний.
Значительно увеличивается количество упоминаний в документах появлений в Северном Приазовье малороссийских черкас и запорожских казаков в первой половине 1690-х гг. Но и эти документы говорят лишь о хозяйственных связях Малороссии с крымским Приазовьем в условиях мирного времени.
После завоевания Петром I в 1696 г. Азова, кочевники с северного побережья Азовского моря ушли на запад, поближе к Перекопу и Днепру. Обширные районы степи опять обезлюдели. В этих условиях сильно облегчился доступ запорожских и донских казаков, а также калмыков в Северо-Восточное Приазовье. Но социально-экономическое развитие перечисленных сообществ на тот момент было еще достаточно низким. Интереса к интенсивному хозяйственному освоению и колонизации указанного региона ни донцы, ни запорожцы тогда не проявили. Их появления и хозяйственная деятельность здесь носили эпизодический и случайный характер. Даже на официальном разборе территориальных споров в 1745 г. ни те, ни другие не смогли привести КОНКРЕТНЫХ доказательств своего былого владения степями между Доном и Бердой. Были упомянуты только "Григорий Шавырев с товарищами", добывавшие зверя в верховьях Волновахи - с донской стороны и полковник Иван Белошапка, пребывавший с 300 казаками в Семеновской крепости на Миусе - с запорожской [37, с.37-38]. Что явно не свидетельствует о широком присутствии казаков в этих краях. Северное Приазовье осталось тогда "невостребованным" [17].
В русле петровской политики, устье Кальмиуса неоднократно осматривалось на предмет возможности строительства здесь нового порта. В октябре 1702 г. здесь побывал Ф.М.Апраксин [12, Часть I, с.507-508]. В 1699 г. Христиан Ругаль составил первый известный план устья этой реки (пока не обнаружен). От 1702 г. сохранилось два варианта подобных планов другого морского офицера на русской службе - Питера Бергмана. На этих планах не имеется никакого существующего поселения. Зато на правобережном холме при устье (примерно там, где сейчас возвышается здание ДОСААФ) показаны развалины какого-то старого безымянного укрепления. Они подписаны "De geweesene Stadt" ("бывший город") в немецком варианте [25] и "ruines d`une ville" ("развалины города") во французском [26]. Видимо, это как раз то, что позже будут называть "древним городом Домахой". Это старое укрепление не имело никакого отношения к казакам. Очень может быть, что это как раз остатки татарского Балысарая/Кальмиуса конца XVI в. Или даже еще более раннее строение. Но по результатам раскопок 2010 - 2012 г. под руководством В.Н.Горбова в данном месте - пока эти предположения подтвердить археологически не удается. Возможно, сезон 2013 г. окажется более удачным...
Рис.1. Изображение заброшенного укрепления на плане устья Кальмиуса Питера Бергмана 1702 г. [25]
После Прутского поражения уже в 1712 г. Азов и Таганрог вернулись к Турции. В 1714 г. было произведено размежевание русско-турецкой границы в междуречье Днепра и Дона [28, с.119-121]. Северное Приазовье снова стало турецкой территорией, сюда вернулись крымские кочевники. Запорожцы, бывшие в этот период под рукой крымского хана, могли достаточно свободно перемещаться по территории ханства. Появлялись они иногда и в Северном Приазовье. Известно по крайней мере два таких случая [19, с.300-301; 3, с.67, 72]. Но назвать это колонизацией также не получается. По информации С.Мышецкого запорожцы того времени " на Крымской стороне [левый берег Днепра - LV] хуторов и зимовников не имели, а рыбы не лавливали, токмо что за звериною охотою езживали" [22, с.43]. Мнение Д.И.Яворницкого о наличии тогда запорожских зимовников и "от реки Самары до Азовского моря" является искажением данных Мышецкого, на которого он и ссылается в этом месте [37, с.32]... Ни татарских, ни казацких поселений в устье Кальмиуса в этот период не появилось.
Не подтверждается документами и мнение о возникновении запорожской Кальмиусской паланки в 1734 г. Более того - и позже, во время хорошо задокументированных походов армии Ласси и флотилии Бредаля через Северное Приазовье (1736 - 1738 г.), какое-либо участие или присутствие запорожцев в этих краях не наблюдается [17, с.19].
В октябре 1742 г. происходит демаркация российско-турецкой границы по Конке и Берде [29, с.671-672]. К Российской империи окончательно отходит значительный участок Северного Приазовья. А уже в 1743 г. запорожцы, не согласовав свои действия с центральными властями, предпринимают целенаправленную попытку включить все вновь присоединенные территории в свои Вольности. Они посылают для этого в сторону Дона команду во главе с полковником Кишинским, который пытается осуществлять административный контроль этих земель. Это вызвало противодействие донцов. В результате этого реальная граница запорожской "сферы влияния" не дотянулась до нижнего Дона, а заканчивалась на Миусе. Ее "держали" полковники Еланчикской паланки [37, с.31-40; 14; 17, с.21-27]. Существование тогда параллельно и второй паланки - Кальмиусской - пока представляется сомнительным. 1743 год - это не продолжение давнего спора запорожцев с донцами по поводу границы между ними, а только его начало...
Попытки правительства решить территориальный конфликт между донскими и запорожскими казаками "полюбовно" не удались. И по Указу от 12 мая 1746 г. границей между донцами и запорожцами был объявлен Кальмиус [20, с.382-389; 14]. Запорожцы с территории к востоку от Кальмиуса ушли за реку. Была эвакуирована на запад и администрация Еланчикской паланки. Вероятно, примерно этим же временем нужно датировать и возникновение Калмиусской паланки. По крайней мере, в 1747 г. должность кальмиусского полковника уже существует.
Кальмиусская паланка стала центром приморской территории между Кальмиусом и Бердой. Насколько далеко на север распространялся ее действенный контроль - пока сказать сложно. Поначалу паланка, видимо, была сезонной - только на теплое время года. Но, по крайней мере, уже в 1760-х гг. в ее переписке встречаются и зимние даты. Вероятно, на каком-то этапе она стала постоянной, круглогодичной.
Основные занятия постоянного и пришлого населения ведомства Кальмусской паланки хорошо прослеживаются, например, по документам пограничного инцидента с ногайцами 1747 г. [10] Это, в первую очередь, рыбная ловля - наиболее интересный для тогдашних казаков способ заработка. Кроме того, в небольших объемах фиксируется звероловство и выпас скота. Сама паланка, помимо административных и военных функций, скорей всего была также ремесленным и торговым центром. В 1754 г. кальмиусский полковник А.Порохня на основе уже существовавшей какое-то время часовни устроил новую церковь. Это была походная церковь св. Николая [3, с.121-125].
Кальмиусская паланка межвоенного периода просуществовала чуть более 20 лет. Осенью 1768 г., в ожидании начала боевых действий очередной русско-турецкой войны ведомство этой паланки было эвакуировано запорожцами в более безопасные места. Была вывезена и Николаевская церковь. Вот как это изложено в письме генерал-фельдмаршала князя А.А.Прозоровского к графу Чернышеву от 25 июня 1770 г.: "селение Усть-Калмиуса, где было дворов до пятисот и церковь, сожгли, а жителей всех согнали к устью Самары и к Сечи запорожской" [13, с.353]. Версия о героической гибели паланки во время январского набега крымцев на Бахмут - пока не подтверждается документально. Скорей всего она возникла из неправильно понятого рассказа А.А.Скальковского о действиях запорожцев по защите северной части своих Вольностей ЛЕТОМ 1769 г. [32, с.24-26].
Вопрос о том, где располагалась сама запорожская паланка - пока еще не закрыт. Примерно в том же месте, где Бергман в 1702 г. видел заброшенные развалины, на планах конца XVIII - начала XIX в. показан земляной редут. Он типичен для степных укреплений XVIII в., но время и обстоятельства его сооружения пока не установлены. Этот редут был срыт в 1845 г. Традиционно именно он считается остатками Кальмиусской паланки, но прямых указаний на это современников пока нет. Раскоп 2010-2012 гг. был заложен в районе восточной куртины редута и уже дал массу материалов предположительно середины - второй половины XVIII в .
Но недавно была обнаружена карта барьерных земель вокруг Азовского моря, принадлежавшая А.И.Ригельману. На ней показана и "Калмиуская поланка войска Запороскаго". Причем она показана не на холме, а в низине у Кальмиуса - между устьем Кальмиуса и озером "Адамаха" и частично на нынешнем "Горострове". Паланка изображена в виде хаотичного скопления домов. Укрепления вокруг нее не показаны, хотя по косвенным данным они, вероятно, все-таки были. Если информация о таком расположении подтвердится независимыми источниками - это заставит переосмыслить весь казацкий период Мариупольщины...
Рис.2. Кальмиусская паланка на карте Ригельмана (1768) [15].
Рис.3. Примерное наложение данных Бергмана и Ригельмана на современную карту Мариуполя.
К тому же самому автору и времени, что и данная карта, принадлежит и еще один документ, составленный по запросу Коллегии иностранных дел и отправленный из крепости св. Дмитрия (нынешний г.Ростов-на-Дону) в январе 1768 г. Это «Описание, учиненное селениям и рыбным ватагам ведомства Войска Донскаго и Запорожскаго в бариерных местах от реки Берды до Калмиуса и даже до Таган рога, а чье оное именно и где зимовники и ватаги находятца, о том явствует ниже». Данные "Описания..." и карты в основном сходятся. А вот как здесь описывается Кальмиусская паланка: «При устье реки Калмиуса ведомства того же войска Запорожскаго поселение, называемое полковая поланка, в которой церковь деревянная в столбах, забрата досками и оставлена вокруг оградою тынником – 1, рубленых жилых куреней или изб – 8, землянок – 8, погребов в земле выратых – 2» [39]. То есть в планке было всего 19 строений, включая церковь. Видимо, это цифра гораздо более близка к реальности, чем то, что запомнил с чужих слов Прозоровский...
На первом этапе войны в наших краях активно действуют армейские соединения из корпуса Берга. Со временем возвращаются и запорожцы. Так, когда в начале октября 1773 г. через территорию нынешнего Ильичевского района Мариуполя проезжал академик Гильденштедт, то здесь, в междуречье Кальмиуса и Кальчика он приехал "к форпосту, занимаемому Запорожским полковником с двумя стами человек". Это не район устья Кальмиуса и, видимо, Кальмиусская паланка на тот момент все еще не существовала. Еще в окрестностях Таганрога академику пришлось запастись "предварительно говядиной, хлебом, колесами и осями, так как отсюда до Бердянской крепости, на разстоянии более двух сот верст, нет ни одной деревни" [9, с.218, 222; 8, с.14, 17-21].
Успела ли восстановиться наша паланка до ликвидации Запорожской Сечи - пока точно не известно. По некоторым данным, запорожцы тогда опять отобрали у донцов земли до Миуса и вновь устроили паланку на Еланчике. Но с этим еще нужно разбираться...
Недостаточно изучен пока и период 1775 - 1779 г., во многом связанный с деятельностью Азовского губернатора Черткова. Именно он основал Павловск и вернул сюда Николаевскую церковь. Но масштабы и успешность его действий до сих пор остаются дискуссионными. В этот период среди жителей Павловского уезда встречаются многие из лиц, действовавших здесь еще при Запорожье. Но вскоре все - и старые, и новые жители этого уезда - будут переселены в Присамарье, чтобы освободить место для греков-переселенцев. Начиналась новая эпоха, эпоха собственно Мариуполя...
Таким образом, из всех районов Северного Приазовья устье Кальмиуса оказалось одним из наиболее хорошо представленных в документах XVI - XVIII вв. Что дает большие перспективы в изучении его прошлого. Но, одновременно, налагает на занимающихся этой темой и серьезную ответственность. Обнаруженные документы позволяют исправить некоторые ошибки, встречающиеся в работах предшествующих историков. И это, безусловно, положительный процесс...
Литература.
1. Акты московского государства, изданные Императорской академией наук. Том I. Разрядный приказ. Московский стол. 1571-1634. СПб. 1890. http://runivers.ru/lib/book3031/
2. Акты Московского государства, изданные императорской академией наук. т.3. Разрядный приказ Московский стол 1660-64. - Санкт-Петербург, 1901. http://runivers.ru/lib/book3031/
3. Архів Коша Нової Запорозької Січі: Корпус документів / упор. Л.З.Гісцова, Д.Л. Автономов то ін., т. 1. К., 1998.
4. Брехуненко В.А. Стосунки запорозького козацтва з Азовом у першій половині XVII ст. http://www.ukrterra.com.ua/developments/history/su/brehunenko_azov.htm
5. Виноградов А.В. Русско-крымские отношения в 1570 - 1590-х гг. в контексте династического кризиса Гиреев / Средневековые тюрко-татарские государства. Сборник статей. Выпуск 2. – Казань: Изд-во «Ихлас», 2010. – 328 с. http://www.tataroved.ru/sttgon/sttgv2/
6. Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы в трех томах. М.. 1953. Т. I.
7. Грибовський В. Формування локальної групи причорноморських ногайців у XVI - XVII ст. // Україна в Центрально-Східній Європі. — № 4. Київ, 2004. http://www.history.org.ua/JournALL/uacenter/4/14.pdf
8. Дегерменджі С.М. Кургани Донеччини: загальний стан, проблеми обліку та охорони // Археологический альманах №14 - Донецк: ООО "Лебедь", 2004.
9. Дневник путешествия в южную Россию академика С.-Петербургской Академии Наук Гильденштедта в 1773-1774 г. (Перевод с Немецкого) // Записки императорского одесскаго общества истории и древностей (ЗООИД). Т.11, Одесса, 1879. http://papacoma.narod.ru/articles/hildenstedt2.htm
10. Документы из Архива Новой Сечи, касающиеся пограничного инцидента 1747 г. с ногайцами. http://papacoma.narod.ru/articles/border_1747.htm
11. Документы о сражении при Молодях // Исторический архив, № 4. 1959. http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/XVI/1560-1580/Schlacht_Molodi/frametext.htm
12. Елагин С. История Русского флота. Период Азовский. Приложения. Часть 1, 2.
13. Журнал генерал-фельдмаршала князя А.А.Прозоровского. 1769-1776. http://feb-web.ru/feb/rosarc/zgp/zgp-177-.htm
14. Запорожско-донские территориальные претензии середины XVIII в. и раздел земель по Кальмиусу в 1746 г. Документы. http://papacoma.narod.ru/articles/border_1746.htm
15. "Карта лежащим местам окол крепости святаго Димитрия Растовскаго споказанием Российской Империи границ" (1768). http://papacoma.narod.ru/maps/rigelman_barier_1768.htm
16. Книга Большому Чертежу. Под ред. К.Н.Сербиной. М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1950.
17. LV. Кальмиусская паланка. Ревизия начал. Тезисы к докладу // Мариупольский краеведческий сборник / ред. кол. Р.П.Божко, С.Д.Буров, В.Н.Вереникин и др. - Мариуполь: Изд-во "Рената", 2010. - 84 с.
18. LV. К вопросу об "Овечьих Водах" в Приднепровье. http://papacoma.narod.ru/articles/ovechyi_vody.htm
19. Лишин А.А. Акты, относящиеся к истории Войска Донского / собранные генерал-майором А.А.Лишиным, Т.1, - Новочеркасск, 1891. http://dspl.ru/elib/Pages/Collections/details.aspx?id=5
20. Лишин А.А. Акты, относящиеся к истории Войска Донского / собранные генерал-майором А.А.Лишиным, Т.2, Ч.1, Ч.2 - Новочеркасск, 1894. http://dspl.ru/elib/Pages/Collections/details.aspx?id=5
21. Московский летописец / Полное собрание русских летописей, т. 34, М., 1978. http://www.russiancity.ru/books/b60.htm
22. Мышецкий С. История о казаках Запорожских // Запорожская Сечь.- М.: Изд-во Эксмо, Изд-во Алгоритм, 2004.- 608 с.
23. Новосельский А.А. Борьба Московского государства с татарами в первой половине XVII века. М.;Л.: АН СССР, 1948. 450 с.
24. Песнь о Кафе // Записки Одесского общества истории и древностей, Том IX. 1875. http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Krym/XVI/Pesn_Kaffa/text.phtml?id=8209
25. План устья Кальмиуса Питера Бергмана 1702 г. (немецкий вариант). http://papacoma.narod.ru/maps/kalmius_1702.htm
26. План устья Кальмиуса Питера Бергмана 1702 г. (французский вариант). http://visualiseur.bnf.fr/CadresFenetre?O=IFN-55003076&I=1&M=chemindefer
27. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание Первое. Том 1. 1649-1675. Спб, 1830. http://runivers.ru/lib/book3130/
28. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание Первое. Том 5. 1713-1719. Спб, 1830. http://runivers.ru/lib/book3130/
29. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание Первое. Том 11. 1740-1743. Спб, 1830. http://runivers.ru/lib/book3130/
30. Прянишников И. Материалы для истории войска Донского: Грамоты. Новочеркасск, 1864. http://dspl.ru/elib/Pages/Collections/details.aspx?id=5
31. Русская историческая библиотека, издаваемая императорскою археографическою комиссиею. Т.XXIV (Донские дела), СПб, 1906. http://www.remezovi.ru/biblio/history/history.htm
31а. Савельев Е. Племенной и общественный состав казачества (исторические наброски) / Донские областные ведомости № 132/19.06.1913 г. стр. 2-3-4. http://www.passion-don.org/tribes/tribes_7.html
32. Скальковский Л.А. История Новой Сечи или последнего Коша Запорожского. - Ч. 3. - Одесса, 1846
33. Статейный список московского посланника в Крыму Ивана Судакова в 1587 - 1588 году // Известия Таврической ученой архивной комиссии. Том 14. 1891. http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Krym/XVI/Iv_Sudakov_SS_1587_88/text.phtml? id=5442
34. Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. - М.: Издательская фирма "Восточная литература" РАН, 2002.- 752 с.
35. Трепавлов В.В. Малая Ногайская Орда. Очерк истории / Тюркологический сборник. 2003–2004: Тюркские народы в древности и средневековье. М.: Восточная литература, 2005. С. 273–311. http://www.kyrgyz.ru/?page=298].
36. Шокарев С.Ю. Переписка Ивана IV Грозного с Василием Грязным и русско-крымские взаимоотношения второй четверти XVI в. / Историко-публицистический альманах "Москва-Крым" №1, Москва 2000. http://krotov.info/acts/16/3/krym.htm
37. Яворницький Д.І. Історія запорозьких козаків: У 3 т./ Редкол.: П.С.Сохань (відп. ред.) та ін. – К.; Наук. думка, 1990-1991. Том 1
38. Listy Stanislawa Zolkiewskiego 1584 - 1620. Краков, 1868 http://books.google.ru
39. Аваков П.А. Описание рыболовецких селений и ватаг донских и запорожских казаков в Северном Приазовье 1768 г. / Січеславський альманах, №7, 2014 г. http://sa.nmu.org.ua/pdf/2014/Avakov.pdf
Источник: Музейный вестник Республики. № 1. Донецк: Типография «РА ДОН», 2017. – 495 с., с.478 - 491.
При использовании материалов с данного сайта ссылка на него не обязательна, но желательна : )