Неуловимая Домаха.
LV
Одной из самых старых и интригующих загадок Северного Приазовья является проблема Домахи. Уже более полутора веков бьются мариупольские краеведы над ее решением. Но, из-за скудности письменных источников и отсутствия археологических данных – убедительно разрешить ее до сих пор не удается.
А начиналось все во второй половине 1770-х годов, когда губернатор Азовской губернии В.А.Чертков решил заложить в устье Кальмиуса новый город – Павловск. После разгона Сечи здесь оставалось какое-то запорожское население. На этом же месте находились и развалины уничтоженной в 1769 году запорожской Калмиусской паланки. По какой-то причине Чертков не упоминает об остатках запорожского укрепления. Зато, чувствуется, его увлекла мысль, что он закладывает новый город на месте «прежде бывшего города Домахи». В документах В.А.Черткова и его канцелярии (а также в обязанных им происхождением более поздних бумагах) эта посылка многократно повторяется. Причем подчеркивается, что из развалин Домахи можно брать камень для возведения строящегося города [1].
В середине XIX века интерес к Домахе пробудил член Одесского Общества Истории и Древностей архиепископ Гавриил (Розанов). Он записал местную легенду о казачке Домахе [2, с.201-202]. После Гавриила новых оригинальных известий по данной теме уже не появлялось. Со временем произошло слияние темы «древнего города» и «запорожской» темы. В результате, наиболее распространенными стали версии, по которым Домаха – это одно из наименований Калмиусской паланки запорожцев или слободы при ней. Правда, несколько сбивает с толку то, что в документах самих запорожцев пока не удается найти ни топонима «Домаха» применительно к устью Кальмиуса, ни упоминаний о «древнем городе» в этом месте.
В последнее время было предпринято несколько попыток решить вопрос Домахи с использованием данных старых карт.
Наиболее свежей и наиболее «распиаренной» стала попытка, предпринятая в 2009 году мариупольским молодежным объединением «МОДОС». Помимо рассылки запросов по Домахе в разные архивы и госучреждения, ребята затронули и картографию. Вот что писалось в их отчетах: «Другой настоящей сенсацией стала случайная находка, обнаруженная в Киеве – атлас старинных карт, на которых изображены земли современной Украины. Как проследили активисты «МОДОСа», на многих голландских и итальянских картах чётко обозначены населённые пункты в районе современного Мариуполя. В основном карты датированы 17 веком, а поселения носят итальянские названия за исключением таинственного пункта Papacoma или Papocomi (его лингвистические корни, по-видимому, лежат в греческом языке), который на картах находится как раз в устье реки, очень похожей на Кальмиус.» [3].
Как показала проверка, ребята наткнулись на атлас «Україна на стародавніх картах. Кінець XV - перша половина XVII ст.». На многих из приведенных в нем карт (преимущественно западноевропейских) северное побережье Азовского моря украшено большим количеством городов (около дюжины), с довольно стандартным рядом названий. А в точке, соответствующей нынешнему Мариуполю, действительно имеется город Papacoma (Paparoma), стоящий в устье реки Blinkael (Binkael) [4, c.125,141,143,163,165,167,175,183]. То, что указанная картина не соответствует нашим знаниям о ситуации в степях Северного Приазовья XVI – XVII вв. молодых исследователей не смутило.
Рис.1. Фрагмент карты «Таврика Херсонесская…» Г.Меркатора, 1630 г. [4, с.141]
Реально же данная информация на этих картах является анахронизмом. Этот перечень топонимов генетически восходит к замечательно точным итальянским портоланам конца XIII – XV веков. Правда, с одним важным уточнением. На этих морских картах лишь наиболее важные города могли выделяться цветом и наличием флагов. Остальные названия – населенных пунктов, мысов, рек и «технических стоянок», где можно было переждать темное время суток или непогоду [5, с.198-199] - никак не отличались друг от друга и не имели поясняющих условных обозначений. Поэтому в случаях, которые не имеют подтверждений в других письменных источниках или в археологических данных, мы сейчас не можем сказать – был ли связан конкретный топоним с населенным пунктом или нет.
Как известно, конец итальянской эпохи в бассейне Черного и Азовского морей наступил в 1475 году. Вместе с прекращением судовождения в этих водах исчезла и необходимость в точных морских картах. А к итальянским (и шире – европейским) картографам прекратила поступать свежая информация. Невзирая на устарелость данных, выпуск традиционных портоланов Азово-Черноморского региона эпизодически продолжался вплоть до XVIII века. В то же время набор топонимов с них проник и на некоторые серии западноевропейских «сухопутных» карт, в остальном мало связанных с картами-портоланами. На таких картах, по крайней мере с середины XVI века (карта Дж.Гастальди 1550 г. [6, карта XV]), начали появляться и первые условные значки городов рядом с «портоланными» топонимами. А уже на картах Меркатора и Массы ВСЕ такие топонимы Северного Приазовья обзавелись аналогичными обозначениями [6, карты ХXIV,XХIX,XXX]. Даже топоним Cumania, вероятно первоначально бывший названием территории, превратился в город. Естественно, что такие поздние карты никак не могут служить свидетельством существования указанных городов (?) в XVI – XVII веках. Не внушают оптимизма и данные археологии. По данным В.И.Волкова, занимавшимся изучением российской части побережья Таганрогского залива, «поселения номенклатуры портоланов» датируются (за редким исключением) небольшим периодом 1240-х – 1260-х годов. И по большей части представляют собой небольшие деревни [7].
Что касается «города» Papacoma, то, как показал анализ, на поздних картах он сильно сместился на запад от своего первоначального положения. На оригинальных портоланах этот топоним располагался в устье реки, отделяемой на востоке выступом берега от устья Миусского лимана (Rosso, fiume Rosso) (рис.2). Т.е. – это однозначно Кривая коса и устье Грузского Еланчика. Место, где теперь раскинулся г. Новоазовск. Вероятно и река Blinkael (этот гидроним на портоланах не встречается) является или сильно искаженной записью татарского названия Elancik, или неизвестной нам формой типа *Елан-Каяла (аналогично гидронимам Каялы-Кулак, Берды-Каяли, Каялы-Берт и некоторым другим в районе Берды и Молочной [8, с.412]). Кстати, вполне возможно, что Papacoma в золотоордынские времена действительно была городом. В 6 км к северу от устья Еланчика была найдена надмогильная плита 1379 г. нойона Али Бека Тимура сына Али Булата Тимура [9]. В самом городе старики могут показать место, где было т.н. «Турецкое кладбище». Насколько мне известно, археологических раскопок на нем никогда не производилось, так что его привязка к туркам весьма условна. А в трактате «Практика торговли» Пеголотти (XIV в.) в качестве одного из четырех портов Северного Приазовья, через который вывозился местный хлеб, называется некий Lobuosom [10, c.101,161]. На портоланах он не встречается и его идентификация до сих пор дискуссионна. Но, скорей всего, это искажение уже известного нам названия *(lo) Papacom[a].
Рис.2. Фрагмент портолана Петро Висконти 1320/1321 г.
К сожалению, все это интересно, но никак не приближает нас к разгадке Домахи в устье Кальмиуса. На тех же итальянских портоланах ориентировочно в районе Мариуполя (без привязки к реке) приводится топоним La Cachi. Был ли он связан с поселением, или даже городом – на сегодняшний день сказать нельзя. Пока есть только одна, да и то - косвенная, улика. Академик Брун обратил внимание на описание путешествии Ибн-Баттуты (XIV в.). На обратном пути из Астрахани в Судак, путешественник прибыл «<…> к городу Укаку – (пишется) через у и ка - городу средней величины, но красивой постройки, с обильными благами и сильной стужей. Между ним и между Сараем, столицей султана, 10 дней пути, а на один день пути от этого города (находятся) горы Русских. <….> Через десять дней мы из этого города прибыли в город Сурдак (Судак, Сурож)<…>» [11, c.303]. Возможно, что это и была (Ла) Какхи [12, c.137-139]. Естественно, что такого аргумента для «урбанизации» этого топонима маловато… Кстати, на картах XVI – XVII веков, указанное название тоже начало «гулять». Оно наносилось то к востоку от Белосарайской косы (Palastra), то к западу от нее, то сразу в обоих местах… [6, карты XXII, XXVII].
Рис. 3. Фрагменты карт Я.Гастальди 1562 г. и И.Магина 1600 г.
Другая попытка найти Домаху на картах была сделана донецким исследователем В.А.Пирко. В одной из работ он пишет: «<…>Так при використанні матеріалів Російського державного архіву давніх актів (Ф.16, оп.1, спр.797) для визначення дати побудови м. Павлівська вони упустили ту інформацію, що стосується попереднього поселення - Домахи. Чертков указував, що для побудови м Павлівська слід використати "каменные припасы бывшей Домахи". На наш погляд, є всі підстави вважати, що назва сторожового запорозького посту походить від венеціанське-генуезької імпорії Адомахи, про яку йдеться в описі Азовської губернії, складеному під керівництвом цього ж Чорткова, очевидно, в 1782 р. Нанесена вона і на італійських картах XVI ст.<…>» [13, с.199-201]. В другой: «Оскільки татарські улуси, особливо взимку, здебільшого зосереджувались в приморській смузі Причорномор`я, то інші території фактично складали майже обезлюднілий степ, своєрідну санітарну зону між руськими князівствами й татарськими кочовищами, за яким в європейських джерелах закріпилася назва «Дикого поля», а в офіційних московських документах XVI – XVII ст. – просто «Поля». На узбережжях Чорного та Азовського морів генуєзько-венецианські купці мали свої колонії, <…> До їх числа на території сьогоднішньої Донеччини належала імпорія в гирлі р.Кальміус, яка нанесена на тогочасних західноєвропейських картах [Выделение в обоих случаях мое - LV] і під назвою Адомахи згадується в російських писемних джерелах XVIII ст.<…>» [14, с.5].
К сожалению, Василий Алексеевич не раскрывает источники своей картографической информации. Тем не менее, его сообщения вызывают большое сомнение. Судя по прямому указанию датировки в первом тексте, а также ссылке на западноевропейское происхождение карт во втором, речь может идти только о картах XVI – XVII веков, но никак не о более ранних! А карты указанного периода обычно показывают Северное Приазовье пустым, без городов. Можно выделить лишь три картографические традиции, продолжающие показывать здесь города. Первая – это карты, восходящие к данным «Географии» Птолемея (II в.н.э.). Вторая – использующие часть информации с итальянских портоланов XIII – XV веков. Третья – копирующие карты Сигизмунда Герберштейна (середина XVI века), который ошибочно показал на северном побережье Азовского моря два города – «Asow» и «Capvt S.Iohan». Ну и, естественно, было множество разнообразных картографических гибридов со всевозможными сочетаниями разных традиций. Какие именно карты попались В.А.Пирко мы точно не знаем. По косвенным данным (ссылка то на итальянские, то на западноевропейские карты; поздняя датировка этих карт – XVI – XVII вв.) можно осторожно предположить, что это поздние западноевропейские карты с «портоланными» городами.
А вот о чем можно сказать уверенно, так это о том, что топоним «Домаха» на этих картах уважаемый исследователь не видел. Да и не мог увидеть… Кстати, то, что В.А.Пирко не приводит оригинального названия «своего» города – наталкивает еще на одну мысль. Возможно, там его и не было. На некоторых картах XVI – XVII веков от «портоланных» топонимов остались только условные значки городов, но не подписи к ним. Таковы, например карты Я. Гастальдо 1548 г. и С. Нейгебауера 1612 г. [6, карты V, XXVIII]. То, что «города» на таких картах имеют именно «портоланное», а не какое иное происхождение - легко устанавливается как по общему количеству «городов», так и по некоторым другим характерным особенностям аналогичных карт.
Рис.4. Фрагмент карты Нейгебауера 1612 г.
Остается надеяться, что уважаемый Василий Алексеевич все-таки обнародует названия использованных им карт и развеет наши сомнения.
Отвлечемся ненадолго от картографии в сторону истории. Вплоть до конца XVII века и еще пару десятилетий в XVIII все северное побережье Азовского моря оставалось татарской территорией. Эпизодические посещения этих земель запорожцами фиксируются, по крайней мере, с первой половины XVII века. А прочно обосноваться здесь запорожцы смогли только весной 1743 (!) года. Основание же знаменитого укрепления (паланки) запорожцев в устье Кальмиуса скорей всего нужно искать в 1746 – 1747 гг. [15; 16]. На одном из холмов Мариуполя (район здания ДОСААФа) вплоть до 1840-х годов сохранялись заброшенные остатки небольшого земляного укрепления с двумя бастионами. Традиционно считается, что это и есть остатки Калмиусской паланки. У подножия этого же холма находилось небольшое озерцо Домаха, ныне засыпанное.
Тщательное изучение имеющихся свидетельств о Домахе, а также этапов накопления информации по ней и этапов формирования наших нынешних представлений по этой теме, позволило сделать обоснованное предположение. С большой долей уверенности можно сказать, что: 1) «Домаха» - это некоторое достаточно крупное ДОЗАПОРОЖСКОЕ поселение; 2) его настоящее название к концу XVIII века уже было утрачено, Домаха – название-заменитель, данное безымянным руинам запорожцами или татарами; 2) при его возведении очень широко использовался местный камень; 3) расположено оно было скорей всего не на холме, а где-то в районе одноименного озера или на морском мелководье напротив него.
Это ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ до недавнего времени, кроме общих рассуждений, не имело надежды на подкрепление каким-либо фактическим материалом. Но, к счастью, в данном случае на помощь снова пришла картография…
Первая интересная находка была сделана при составлении коллекции карт, посвященных русско-турецкой войне 1735 – 1739 годов [17]. Такие карты массово печатались в Европе на основе данных, предоставляемых Петербургской Академией наук. На них хорошо отражены действия и походы в Северном Приазовье русских армии Ласси и флотилии Бредаля. Рядом с маршрутами сухопутной армии встречается, по меньшей мере, три вида неких условных значков. Расположение их на разных картах не очень стабильно. Уверенно сказать, что каждый из этих значков обозначает – пока сложно. Часть, вероятно, просто обозначает маршрут армии, без привязки к конкретным местам. Другие, похоже, обозначают цепочку редутов, которые Ласси возводил на своих коммуникациях. Такие значки, например, на многих картах показаны попарно (реже по одной штуке) в устьях рек, включая Кальмиус. И еще часть, кажется, обозначает остатки более ранних укреплений.
Первый «домахоподобный» объект удалось найти на карте "Carte exacte de la chersonese Taurique... " ориентировочно 1737 года. Всего собрано четыре такие карты, различающиеся лишь расцветкой и некоторыми незначительными деталями [17]. На этих однотипных картах устье Кальмиуса прорисовано более подробно. На нем четко видно какое-то квадратное укрепление (см. рис.5а). Возможно, что это один из редутов Ласси и Бредаля. Возможно, что это запланированное, но так и не построенное укрепление (на картах той войны и такое встречается). Но скорей всего, - это действительно остатки столь долго искомой нами Домахи. С этим вопросом еще надо разбираться.
Другой интересный момент кроется в расположении этого укрепления. На картах четко указано, что оно располагалось не на холме, а в низменной части устья. Что мы, напомню, и предполагали на основе проработки исторических известий о Домахе. Надо заметить, что такое расположение укрепления в устье Кальмиуса, кажется, имеет еще одну аналогию. Точно так же, в низине, расположен значок крепости на знаменитой карте, которой Екатерина II утвердила передаваемые грекам-переселенцам земли Мариупольщины (см. рис.5б). Является ли это случайной ошибкой или за этим на самом деле что-то кроется – пока непонятно.
Рис. 5. Изображения укрепления в устье Кальмиуса на картах 1737 и 1779 годов.
Выше мы уже говорили, что европейские картографы XVI – XVII веков имели весьма смутное представление о ситуации в Северном Приазовье. Они то показывали давно исчезнувшие города, то не замечали реально существовавших поселений. Ситуация начала быстро улучшаться лишь с конца XVII века. Захватив в 1696 году Азов, Петр I развернул активные картографические работы на Дону и Азовском море. Здесь нужно упомянуть имена Корнелия Крюйса, Питера Бергмана, Христиана Ругелла, Христиана Отто и др. [18, с.200-201]. На основе их работ начала бурно развиваться собственно русская картография, а через нее свежие данные начали поступать и к европейским картографам. После Прутского мира картирование Приазовья, естественно, прекратилось. Но и в дальнейшем, весь XVIII век, при благоприятных обстоятельствах Российская империя продолжала картографические работы в данном регионе. Особенно благоприятны были, почему-то, периоды войн с турками…
А вообще, работая с большими массивами европейских карт XVIII века, поневоле приходишь к выводу, что их ценность для задач изучения истории Северного Приазовья относительно невелика. Дело в том, что они ВТОРИЧНЫ по отношению к русским картам. К тому же европейский картограф обычно не понимал языка карты-оригинала, в результате чего часто появлялись довольно нелепые ошибки. Главное же достоинство европейских карт – их массовая доступность в бумажной и цифровой формах.
Для нашей местности гораздо больший интерес представляют русские карты конца XVII – XVIII в. Причем не только большие печатные карты, но и использовавшиеся для их составления рукописные планы и схемы отдельных местностей, бухт и т.п. В описаниях фондов некоторых центральных российских архивов упоминается наличие коллекций таких карт [19]. К сожалению, пока такие материалы публикуются и используются явно недостаточно.
Удалось найти реестр карт из собрания Библиотеки Академии наук России (Санкт-Петербург). В ней имеется довольно большое количество карт и планов местностей по Приазовью конца XVII – начала XVIII века. Среди прочего, внимание привлекла карта П.Бергмана «Afteeknungh van hoedaenig Callmeus Rivier in Zee vallt, de Land strecking van de Zeekant en ook de Diepte annoteert ter sellfde plaats…» [20, с.377]. Это рукописная карта устья Кальмиуса 1702 года. Т.е. – в указанном году этот картограф ЛИЧНО был на том месте, где позднее возникнет Мариуполь, и зарисовывал то, что здесь увидел. Естественно, возник вопрос – не попались ли Бергману на глаза следы каких-либо поселений на правобережье устья реки? По нашему запросу ст.н.с., главный хранитель Отдела рукописей БАН В.Г. Подковырова любезно предоставила нужную информацию. Вот ее ответ: «на карте на правом берегу реки Калмыуш (так подписано на карте) изображено (не на самом берегу, а на некотором удалении) нечто напоминающее ромбик с подписью De gewesene Stad (насколько я смогла прочесть), т.е. даже обозначено как бывший город». Т.е., уже в 1702 году этот «город» пребывал в развалинах и имени его Бергман узнать не смог. Что можно сказать по этому поводу? Почти наверняка – это и есть наша загадочная «Домаха»!
Огромное спасибо уважаемой Вере Григорьевне! Теперь честь Мариуполя требует доставить в наш город хорошую копию данной карты. Работа в этом направлении ведется.
Заполучив эту карту, можно будет попытаться ответить еще на несколько вопросов. Например, узнать, где именно располагался этот «бывший город» - на холме или в низине. Можно будет попробовать совместить старую карту с современным планом города и попытаться найти вещественные остатки этого поселения. А следовательно – выяснить, наконец, его датировку и этническую принадлежность его создателей. (Пока наиболее вероятным кандидатом выглядит ногайский «новый город Калмиюс», хорошо заметный в документах конца XVI века, но возможны и другие варианты). Может быть удастся разобраться и с вопросом – не наслаивалось ли на каком-то этапе на «Домаху» кальмиусское укрепление (паланка) запорожцев 1740-х – 1760-х гг.? Возможно, отталкиваясь от этой карты, мы сможем лучше понять данные более поздних карт (включая карты 1737 и 1779 годов). Кстати, на карте 1737 года укрепление также развернуто «ромбом» по отношению к линии берега… А может быть – возникнут новые вопросы, о которых мы еще и не догадываемся. Но все это, повторюсь, после получения этой карты…
Вот так, благодаря картографии, удалось сделать небольшой прорыв в деле познания местной истории. Хотя, разумеется, главная работа еще впереди.
В заключение, хотелось бы обратиться к исследователям, только начинающим знакомство со старыми картами. С предупреждением. Очень опасно трактовать данные этих карт слишком прямолинейно. Например, если Вы на карте такого-то года нашли какой-то объект, это еще не обязательно значит, что в этом году он там был на самом деле. В большинстве случаев сам картограф никогда не бывал на территориях, затронутых его картами. И его информация могла запаздывать на годы. А могла и на века, и даже на тысячелетия! К тому же, в старых картах содержится множество перестановок, сокращений, дубляжей и просто ошибок. То есть, для КАЖДОЙ отдельной карты нужно разбираться с происхождением информации, использованной для ее составления. И если не забывать об этой простой рекомендации, шансов попасть в неловкое положение станет гораздо меньше…
Использованная литература.
1. Л.И.Кучугура. Домаха в Мариуполе. Только ли легенда? / Приазовский рабочий, 24 декабря 2008 г. http://papacoma.narod.ru/articles/domaha_kuchugura.htm
2. Гавриил. Переселение греков из Крыма в Азовскую губернию и основание Готфийской и Кафайской епархий//ЗООИД. - Т. I. - Одесса, 1884. http://www.library.chersonesos.org/showsection.php?section_code=5
3. «МОДОС приоткрыл неизвестную страницу истории Мариуполя» http://www.modos.org.ua/news/2008-08-05-18
4. Вавричин М., Дашкевич Я., Кришталович У. Україна на стародавнiх картах. Кiнець XV - перша половина XVII ст. - К.: ДНВП "Картографiя", 2004. - 208 с.
5. La Ronciere V., Mollat du Jourdin M. Les Portulans. Cartes marines du XIIIe аu XVIIe siecle. Fribourg, 1984. №2-4. http://forum.mariupol.com.ua/viewtopic.php?t=16172&start=30
6. Материалы по истории русской картографии / Под ред. В. А. Кордта. — К., 1899. — Вып. 1: Карты всей России и южных ее областей до половины XVII века — 15 с., 32 табл. http://papacoma.narod.ru/maps/kordt-index.htm
7. И.В.Волков. Поливная керамика комплекса Кабарди (1240 – 1260). Черновик статьи и личные комментарии к ней уважаемого автора.
8. Отин Е.С. Вопросы исторической ономастики Северного Приазовья // Cтепи Европы в эпоху средневековья - Том 3. Институт археологии НАН Украины, Донецкий национальный университет. - Донецк – 2003.
9. И.В.Волков. Надгробие золотоордынского времени из Новочеркасского музея. Черновик статьи.
10. Еманов А.Г. Север и Юг в истории коммерции: на материалах Кафы XIII – XV в./ Тюменский гос. университет.- Тюмень: МИ «РУТРА», 1996. – 225 с.
11. Тизенгаузен В. Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. СПб., 1884, т. 1. http://torrents.ru/forum/viewtopic.php?t=676201
12. Брун Ф. Следы древнего речного пути из Днепра в Азовское море.// ЗООИД , т.V, 1863 г. http://www.library.chersonesos.org/showsection.php?section_code=5
13. Пирко В.А. Попередники Маріуполя: Повернення до дискусії // Розвиток Еллінізму в Україні у XVIII - XXI ст. Збірник матеріалів конференції (21 - 23 травня 2007 р.).- Маріуполь, 2007 http://papacoma.narod.ru/articles/pirko_predshestv_mariupol.htm
14. Пірко В.А. Заселення Донеччини у XVI – XVIII ст. (Короткий історичний нарис і уривки з джерел). – Донецьк, Східний видавничий дім, 2003. – 180 с. http://www.experts.in.ua/baza/doc/detail.php?ID=11448
15. Запорожско-донские территориальные претензии середины XVIII в. и раздел земель по Кальмиусу в 1746 г. Подборка документов. http://papacoma.narod.ru/articles/border_1746.htm
16. LV. Кальмиусская паланка. Ревизия начал. // Мариупольский краеведческий сборник 2008-2009 гг. Готовится к изданию.
17. Карты русско-турецкой войны 1735 – 1739 гг. http://papacoma.narod.ru/maps/war_maps_1738_1739.htm
18. Лебедев Д.М. География в России Петровского времени. – М. – Л., Изд. Академии Наук СССР, 1950.
19. Портал Архивы России. http://www.rusarchives.ru/
20. Гнучева В.Ф. Географический департамент Академии Наук XVIII века. – М. – Л., Изд. Академии Наук СССР, 1946.
Источник: Данная статья опубликована в сборнике "Вивчення та збереження картографічної спадщини у музеях України. Матеріали Всеукраїнської наукової конференції 17 грудня 2009 р. - м. Біла Церква, 2010 - 143 с. По сравнению с публикацией - при выкладке в нее добавлено больше иллюстраций.
При использовании материалов с данного сайта ссылка на него не обязательна, но желательна : )