Упоминания Овечьих Вод в источниках (пополняется)

- Наиболее раннее упоминание каких-то Овечьих Вод в наших краях записано Бенедиктом Поляком, участником и переводчиком миссии Иоанна де Плано Карпини к монголам (1245-1247): «<…> А команы [половцы - LV], объединившись со всеми русскими [князьями], бились с тартарами между двумя ручейками — название одного из них Калк [Calc], а другого Кониуззу [Coniuzzu], то есть „вода овец", ведь "coni" по-тартарски означает на латыни oves [овцы], а uzzu — aqua [вода], и они были разгромлены тартарами. Крови с обеих сторон было пролито до самых конских уздечек, как передавали те, кто участвовал в сражении. <…>» (Христианский мир и «Великая монгольская империя». Материалы францисканской миссии 1245 года.- СПб.: Евразия, 2002, c.84, 108). Пока не понятно, имеет ли эта кипчакская Кониуззу начала XIII века какое-то отношение к татарским Овечьим Водам, которые известны в источниках начиная с середины XV века или это просто случайное совпадение (разных вариантов решения рассматривалось много). Но, на всякий случай, выкладываем и такой вариант расшифровки:

Один из вариантов локализации Кониуззу, 1223

- Описание южных границ Литвы, выполненное Свирпловым, черкасским наместником киевского князя Семена Олельковича примерно в 1457/58 годах. Сохранилось в копии начала 1540-х годов (см. примеч.21 на с.63-64 в работе Шабульдо). Насколько такая граница была согласована с татарами – неизвестно. «<…> от Марафы, речки, которая в поли в Дънестръ, и на низ Дънестромъ по половине Дънестра мимо Тегиню ажъ, где Дънестръ упалъ в море, а оттоль устя Дънестрова лименом пошла граница мимо Очакова ажъ до устя Дънепрова. А Очаковъ на земъли в(а)шей милости г(о)с(по)даръской стоить. А от устя Дънепрова до Таваня, у Таваня перевозы были вашей милости г(о)с(по)даръские наполы с перекопъскимъ царемъ. А по той стороне Тавоня с Перекопъскою землею граница вашей милости по Овечу воду и уверхъ Овечее воды, а от верховъ Овечое воды – уверхъ Сомора и уверхъ Ория ажъ до Донъца, а от Донъца – по Тихую Сосну.» (Ф. Шабульдо. «Семеновы люди»: их территория и роль в политических отношениях между Крымом и Литвой на исходе XV века, Ruthenica, IX (2010), с.63-64). Здесь приведем один из вариантов реконструкции этой границы середины XV века. Несколько спорно только проведение данной границы через низовья Самары, а не южнее. См. сообщение о границе 1624 года.

Вариант реконструкции границы, указанной Свирпловым, 1450-е

- Фрагмент грамоты крымского хана Менгли-Гирея Ивану III, май 1491 г.: «<…> Ныне мне и тобе, брату моему, недрузи Ахматовы царевы дети [т.е. дети умершего в 1481 году хана Большой Орды Ахмата] промежу нас стоят и на тебя, брата моего, пойдут ратью; и яз готов был сам на конь всести, ино то дело наше уведали Абдыл-Керим [внук (или двоюродный брат) хана Ахмата, скоро станет Астраханским ханом] и Шиг-Ахмет [один из сыновей Ахмата, в это время был ханом над частью Большой Орды] цари, воротившися, нас воевати хотят, на Самару и на Овечью Воду пришли нынеча с нами. <…>» (Сборник Императорского Русского исторического общества (СИРИО), Вып. 41. СПб., 1884, с.110).

Сосредоточение сил Абдул-Керима и Шейх-Ахмеда, угрожавших Крыму, 1491

- Фрагмент грамоты к Ивану III из Крыма от князя Василия Ромодановского, май 1491 г.: «<…> А сказывает, господине так: цари [большеордынские], были у Донца, да взявши следа пришли на пашню на Орел и на Самару и на Овечью Воду, туто пашню пашут. Да сказывает, господине, отпахавши им пашня, дополна им быти на [крымского] царя на Менли-Гирея. А опоcля того, государь, и иные вести ко царю пришли, а сказывают так, что дополна царем на него быти. И царь, господине, слышев то, вышел был из Кыркора на четвертой неделе по Велице дни в пятницу; ино, государь, стретили его вести, что царем на него борзо быти, и царь, господине, воротился опять в Киркор. <…>» (Сборник Императорского Русского исторического общества (СИРИО), Вып. 41. СПб., 1884, с.113). Это о тех же событиях, что и в предшествующем отрывке. Одна из больших частей Большой Орды прикочевала в Присамарье для посева зерновых в этих краях. Обычно после этого Орда уходила, оставив у посевов в небольшом количестве сторожей, и возвращалась в эти места только к периоду сбора урожая. Крымцы, враждовавшие с Большой Ордой, не без оснований опасались, что закончив с посевом, Орда может ударить на них.

Район пахоты Большой Орды весной 1491 года

- Доклад вернувшегося из Крыма московского дипломата Ивана Мамонова, май 1502 г.: «Лета 7010, маия 3, приехал из Крыму Иван Мамонов, да с ним Игнаш Созонов, да Андрейко Шамшов. А сказал Иван, что послал был с ним Менли-Гирей царь своего человека Азюсеина князя Унгута с грамотою и с речми; и на поле, на Овечьей Воде, розганяли их [большеордынские] татарове да Азюсеина поимали. <…>» (Сборник Императорского Русского исторического общества (СИРИО), Вып. 41. СПб., 1884, с.413-414). Здесь и далее Овечья Вода часто упоминается в связи с перемещением посольств между Крымом и Москвой, т.е. тогдашние посольские пути должны были ее пересекать или проходить поблизости. В конце XVI века в связи с усилением «черкасской» угрозы маршруты посольств сместятся восточнее и упоминания этого гидронима в связи с перемещением дипломатов почти прекратится (кроме посольства Зотова и Тяпкина 1680 г., которое рассматривалось в статье отдельно и чей путь для того времени был необычен).

- Описание Черкасского замка, 1552 год: «<…> Уход [ухожаи, места для удаленных промыслов – звероловных, рыбных, пасечных и т.п.] на Самари, почонъши [начиная] от Ольховаго плеса и Волчее воды» (Архив Юго-Западной России, ч. VII, т.1, «Акты о заселении Юго-Западной России», К., 1886, с.84). В отличие от XV века, в местном украинском языке XVI века Волчьи Воды уже именовались современным названием. Примеров, где украинский информатор XVI – XVII вв. называл бы эту реку «Овечьей» пока найти не удалось. Так что, похоже, «Овечья» к этому времени оставалась признаком только татарской и русской географической традиции.

- Сообщение Ивану Грозному от бежавшего из Крыма полоняника об отмене татарского набега и отходе хана, получено им в Серпухове 20 июня 1556 года: «И тот полоняник сказывал, что царь крымский ис Крыму с весны выходил и стоял на Овечьих водах шесть недель со всеми людьми, а идти ему было на царева и великого князя украйны» (А.В. Виноградов. Русско-крымские отношения. 50-е – вторая половина 70-х годов XVI века, часть 1, М., 2007, с.99-100; ссылка на Разрядную книгу 1475-1598, М., 1966, с.158). Здесь Овечьи Воды выступают в качестве места постепенного сосредоточения татарских и ногайских воинов перед отправкой в набег на Московское царство. Такое сосредоточение часто занимало до нескольких недель. Овечьи Воды и в дальнейшем будут периодически использоваться для этой же цели (наряду с другими близлежащими районами).

Район состредоточения крымских сил перед планировавшимся нападением на Московское царство, 1552

- 1560 год. Сообщение о набеге (по приказу Ивана Грозного) волжских ногайцев Тинбай-мурзы на степные улусы Крымского ханства: «Приход Тинбай мырзы на Молочные воды. А Тавкей сказывал: приходил Тинбай мырза Исмаилев сын с товарыщи на Молочные воды, и на Овечьи воды, и на Конские, и повоевали многие [крымские] улусы. И Нагаи к нему пристали многие. И [крымский] царевич-колга Магмет Кирей за ними гонял. Нагаи у царевича побили многих людей и отошли сами здорово, тысяч с сорок лошадей отогнали. А коли Данило [Адашев] смотря приходил на улусы, и тогды у них страх был великой от [московского] царя и великого князя приходу; и все бегали в горы, чаяли, что государь пришел; и вперед на них страх великой от государя: с моря и с поля многими месты приход на Крым, уберечися им нелзе. И всею землею приходили ко [крымскому] царю, чтобы ся с [московским] царем и великим князем помирил. А от Днепра улусом нужа великая» (Летописец Русский (Московская летопись) // Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских, Книга 3. 1895, л.313-314).

Район кочевания татарских улусов, подвергшихся нападению заволжских ногайцев, 1560

- Отправление из Крыма от хана Девлет-Гирея гонца князя Караша к Ивану Грозному. Он отбыл после 20 мая 1564 года, а прибыл в Москву к концу июня. «А приехав, Караш сказал, что с ним ко царю и великому князю послал Девлет-Кирей царь грамоту и поминки, аргамак, да сына боярского Волошенина послал; и на Овечьих Водах приходили на них Литовского короля Каневские Черкасы, и их громили, и на том погроме грамоту царя и поминки, аргамак и Волошанина у него взяли». На обратном пути Караш был снова ограблен в том же районе. Об этих событиях говорит отчет русского гонца Андрея Микитича Мясново, провожавшего князя Караша в Крым: «Лета 7073 (1564), Сентября, писал царю и великому князю с Молочных Вод Ондрей Микитин сын Мясново, что приходили на них на Овечьих Водах Литовского короля Каневские Черкасы, и лошади у них отогнали, и Крымских гонцов, и Турчан, и Армению торговых людей погромили, и животы и полон их весь покупной поимали, и на том погроме его, Ондрея, ранили; а царева и великого князя Келдиша Девлечарова убили; а цареву и великого князя рухлядь Ондрей отстоял, которая с ним послана в Крым». (Отрывок из летописи о временах царя Иоанна Васильевича Грозного // Русская историческая библиотека. – СПб.: Археографическая комиссия, 1876.- Т.3. 1563 – 1567 гг., с.224-225, 231).

- Отпуск из Крыма гонца Истомы Осорьина, конец осени 1569 года. В Перекоп он приехал 31 октября. А потом три недели ждал в степи «вверх Кислых Вод» (где это?) прибытия крымских гонцов, вместе с которыми должен был идти на Путивль. После их прибытия двинулись далее. На Овечьих Водах их догнал татарин Измаил, который привез для выкупа пленного путивльского проводника Федьку Воронку: «<…> А Исмаил, государь, татарин и вож Федко меня наехали на Овечьих Водах, а взят [пленен татарами], государь, вож Федко сего лета в Севере в его ухожае» (КК 13, л.140 об. – 142 об.; Посольская книга по связям Московского государства с Крымом. 1567 – 1572 гг./ Отв. ред. М.В. Моисеев; подг. текста А.В. Малов, О.С. Смирнова; статьи, коммент. А.В. Виноградов, И.В. Зайцев, А.В. Малов, М.В. Моисеев. М.: Фонд «Русские Витязи», 2016, с.156-157). В связи с тем, что Федька принес важные вести о намерениях крымских татар напасть на Московские украины, после достижения дипломатами верховьев Орчика (правый приток Орели), он вместе со служилым татарином Ишимом Богдановым был отправлен наскоро в Путивль. В полном тексте данного сообщения приводятся интересные сведения о ходе подготовки крымских татар к набегу: где и как они постепенно накапливали силы и как перемещались. Но с учетом того, что эти перемещения в данном случае происходили в непосредственной близости от Днепра (вплоть до Рогачика на севере), это выходит за рамки данной статьи. В описании любопытно еще указанное место сосредоточения сил калги Мехмет-Гирея «вниз по Кислым Водам на Арботоке», но с ним разобраться так и не получилось.

- Грамота от Ивана Грозного хану Девлет-Гирею, февраль 1571 г.: «<…> А что писал к нам, брат наш, чтоб нам гонца твоего Ян-Магметя велети проводити из Путивля до Овечьих Вод сто человеков стрелцов, чтоб им [гонцам] пройти безстрашно, и мы ныне велели гонца твоего Ян-Магметя проводити до коих мест пригож. А далече провожати есмя не велели, потому: преж того посылали есмя твоих гонцов провожати стрелцов далече, и наших стрелцов в твоей Орде, изымав, за море продавали. И мы ныне потому стрельцом провожати далече не велели, а велели есмя проводити до коих мест пригоже, как преж того твоих гонцов провожали, чтоб твоему гонцу пройти от казаков черкаских безстрашно. <…>» (КК 14, л.92 об. – 93; Посольская книга по связям Московского государства с Крымом. 1571 – 1577 гг./ Отв. ред. И.В. Зайцев; подг. текста А.В. Малов, О.С. Смирнова, Г.А. Тарасова; статьи, коммент. А.В. Виноградов, И.В. Зайцев, О.С. Смирнова, В.Н. Сокуров. М.: ИД Марджани, 2016, с.111-112). Раз крымский хан переживал за безопасность посольства вплоть до Овечьих Вод, значит татарские улусов в этой зоне на тот момент не было (то ли вообще прекратили кочевать в этом районе, то ли как раз ушли на зимовье в приморскую зону), поэтому возможности крымского хана по обеспечению защиты посольства от возможных нападений днепровских казаков были не велики, пришлось бы посылать большой отряд на встречу, причем аж до пограничной реки Сейма, чтобы он не разминулись в степи с посольством.

- 1574 год (примерно весна – лето). Сведения, собранные литовским гонцом Ф.Кмитой в Москве, о слухах об ожидающемся набеге татар и о мерах русских по защите от него: «<...> татар поведают войска великие, межи которыми три царевичи, а стоят уже в землях его, в полях пустых, на урочищах в Лужах Овечьих; ино против них зготовал [подготовил] дей войска свои немалые и положил около реки Оки, при которых и гуляй-городков набудувал дей немало» (А.В. Виноградов. Русско-крымские отношения. 50-е – вторая половина 70-х годов XVI века, часть 2, М., 2007, с.240; ссылка на Разрядную книгу 1475-1598, М., 1966, с.195). Здесь несколько смущает фраза «в землях его», так что, возможно, это о каких-то незаселенных окраинах Московского государства, а не об интересующем нас районе.

- «1576, в связи с активностью запорожских казаков, Крымское ханство не смогло принять участие в военных действиях против Речи Посполитой. Выйдя из Перекопа и простояв на Овечьих Водах всю весну, 27 мая крымская орда была вынуждена вернуться назад из-за нехватку коней и угрозу казацкого нападения на Крым» (Флоря Б.Н. Россия и походы запорожцев в Молдавию в 70-х годах XVI в./ Б.Н. Флоря // Карпато-Дунайские земли в средние века. – Кишинев: Штиинца, 1975, с. 216) [цитата представляет собой обратный перевод с украинского. Эти данные я не проверял - LV]

- Несколько более поздние события. Грамота от хана Девлет-Гирея Ивану Грозному, 1576 год: «И преже сего яз со всею ратью на тебя ходил месяцы с три, с четыре. И тебе, брату нашему, с нами поговорити мочи не было. И яз себе помыслил: по што мне самому ходити, - и ослободил есми детем своим идти. И они с конми и со всею своею ратью пошли были и пришли на Овечьи Воды. И после того от хандыкереева величества [турецкого султана] пришла к нам весть <…>». И ответ Грозного (ноябрь 1576 г.): «<…> А преж того отпустил еси на нашу землю детей своих со всею ратьею, и пришли на Овечьи Воды. И от турского салтана пришла к тебе весть, что ему Волошский изменил, и велел тебе идти на Волохи со всею ратью. <…>» (КК 14, л.304 об., 334; Посольская книга по связям Московского государства с Крымом. 1571 – 1577 гг./ Отв. ред. И.В. Зайцев; подг. текста А.В. Малов, О.С. Смирнова, Г.А. Тарасова; статьи, коммент. А.В. Виноградов, И.В. Зайцев, О.С. Смирнова, В.Н. Сокуров. М.: ИД Марджани, 2016, с.225, 242). В этот раз поход не состоялся, так как Порта перенаправила татар на удар по Валахии. Здесь Овечьи Воды опять используются для постепенного сосредоточения татарской и ногайской рати, которое могло длиться неделями, перед набегом на московские окраины.

- Фрагмент из «Истории Ногайской Орды» В.В. Трепавлова: «Крымские ногаи продолжали расселяться к северу от Перекопского перешейка (отчего они иногда звались заперекопскими <…>), «на Овечьих водах и в верхех Самарских и по Калмиюсу», «в верхех Самарских и по Миюсу, и на Овечьих водах» (КК, д.15, л.168 об., 171; СГГД, ч.2, с.126)» (Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. / Отв. ред. М.А. Усманов. 2-е изд., испр. и доп. – Казань: Изд. дом «Казанская недвижимость», 2016, с.326). Ссылку на СГГД я проверил, там содержится известный документ 1593 года с упоминанием улуса Араслана Дивеева на Кальмиусе, а про Овечьи Воды не говорится. Так что обе цитаты приведены из 15-й Крымской книги, а она охватывает период 1577 – 1578 годов. Это уже время основания (1577) царевичем Адиль-Гиреем городка Калмиюса / Балысарая (точное место его нахождения пока не установлено). В приведенном выше отрывке «Миюсом», возможно, обозвали нашу реку Кальмиус. Гипотезу о том, что в Приазовье было аж две реки Миус, одну из которых позже (для уточнения) назвали Кальмисом, и потом регулярно путали их друг с другом, высказывалась уже не раз, например здесь. В последнее время уже и я начинаю посматривать на нее все более и более задумчиво…

Описанная зона кочевания дивеевских ногайцев, 1577/78

- Расположение крымской орды Ислам-Гирея перед походом 7064 г. (1585/6) отмечено в «Государевых разрядах»: «царь Крымской ис Крыму с весны выходил и стоял на Овечьих водах шесть недель со всеми людьми, а идти было ему на царевы и великого князя украины» (Разрядная книга 1475 – 1598 гг. [отв. ред. М.Н. Тихомиров]. – М.: Наука, 1966, с.158).

- Статейный список Ивана Судакова Мясного под 1587 г. о подготовке татар к нападению на московские украины: "калга Алпкирей царевич стоит на Молочных водах, а Соломат Кирей царевич стоит на Овечьих водах, а крымские люди к ним збираютца" (Статейный список московского посланника в Крыму Ивана Судакова в 1587 - 1588 году // Известия Таврической ученой архивной комиссии. Том 14).

Районы сосредоточения крымских сил перед нападением на Московское царство, 1587

- У историка С.М. Соловьева приводится (без даты) фрагмент ханского письма Борису Годунову: «Ваши козаки донские Азову городу досаждают; ваши же козаки с Дона и с Самары к Овечьим водам приходят украдкою к нашим улусам, воруют скот» (Соловьев С.М. "История России с древнейших времен", гл.3). Насколько можно понять из книги, это письмо хана Гази-Гирея к фактическому главе московского правительства Годунову (при номинальном царе Федоре Иоанновиче), и оно должно датироваться периодом 1588 – 1590 гг.

Район кочевания татарских улусов и нападения на них казаков, конец 1580-х

- Письмо крымского калги Шагин-Гирея польскому королю Сигизмунду III, 27 октября 1624 года. В том году крымский хан Мехмет-Гирей вдрызг разругался с турками, попытавшимися военным путем заменить его на другого хана, и разбил посланные турецкие войска. Брат хана, калга Шагин-Гирей пытался срочно заключить военный союз против турок с польским королем, почему предлагал тому максимально возможные приобретения (в основном за счет турок). По его предложению, Крымское ханство должно было не только помочь Польше в захвате Северо-Западного Причерноморья, но и вообще обязывалось признать правобережье Днепра польским, ограничиваясь только Левобережьем и даже выведя сюда буджакских татар. На Левобережье же Шагин-Гирей предлагал (вероятно тоже с некоторыми потерями для себя) установить с поляками такую границу: «<…> А как при предках наших было, все, что по нашей [левой, крымской] стороне Днепра, то пусть наше будет аж дотуда, где Овечья вода [Owcha woda] начинается. А все, что по той стороне Днепра, то Ваше пусть будет; от той же воды Овечьей аж до начала воды Bocznk [Бычок?] по самый Дун [Dun], и московская сторона пусть Ваша будет, а что за Дуном [za Dunem] до нас, то наше пусть будет. <…>» (Письмо крымского калги Шагин-Гирея к Зигмунту III от 27 октября 1624 г.// Golenbiowski S. Shahin Girey i Kozacy // Biblioteka Warszawska. - 1852.- T.2. - s.19). Эти события подробно рассматривались здесь. Сейчас же приведем лишь вероятную реконструкция предлагавшейся полякам новой границы, она во многом повторяет границу, описанную Свирпловым в середине XVI века. Здесь Bozcnk – скорей всего Бычок (Клебан-Бык, левый приток Кривого Торца), чьи истоки близко подходят к истокам Волчьей. А Dun в данном случае не Дон, а Северский Донец. Кстати, по-польски слова Овечьи и Волчьи фонетически звучат тоже (как и в народно-украинском, см. основную статью) довольно близко (польское «w» читается как русское «в», а польское «l» читается как английское «w», т.е. звук, промежуточный между русскими «в» и «у»): Owcza – Wolcza (Овча – Во[w]ча).

Судя по тексту документа, для татар (смотревших с юга) главной рекой в Присамарье была не Самара, а Волчья, поэтому они распространяли название «Овечьи Воды» и на собственно Волчью, и на низовья Самары, поэтому для татар Овечьи Воды впадали в Днепр. В подтверждение этого предположения приведем такую цитату: «Существует полемичная (не являющаяся общепризнанной) точка зрения насчёт правомерности применения названия Самара к участку от впадения Волчьи до устья. С точки зрения гидрологии принято считать, что менее полноводные реки (притоки) впадают в более полноводные. Ситуация такова, что в месте слияния Самары и Волчьей расход воды в Волчьей превышает расход воды в Самаре. Таким образом, Волчья более полноводна, в связи с чем можно считать, что не Волчья впадает в Самару, а Самара в Волчью, которая, в свою очередь, далее впадает в Днепр». Соответственно этому проведена и граница. Единственное, что смущает, что на более поздних картах этот отрезок границы показан значительно южнее, так что такое решение является дискуссионным. Но, с другой стороны, это было предложение королю от татарского царевича, находившегося в очень слабом положении, и ему было не слишком интересно отрезать от крымских владений куски более, чем требовалось по минимуму.

Реконструкция предлагавшейся татарами полякам в 1624 году границы

- "Книга Большому чертежу", единственный сохранившийся экземпляр в редакции 1627 года: «А ниже Волчьих Вод верст з 10 пала в Самар река Бык. <...> А ниже реки Быка пала в Самар река Овечьи Воды» (Книга Большому Чертежу под ред. К. Н. Сербиной — М., Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1950, с.110). На самом деле Волчья впадает в Самару НИЖЕ Быка. А так как мы привязываем Овечью Воду к Волчьей, то здесь мы видим и задвоение данных, и грубую ошибку в одном из дублей. Причины появления такого задвоения – неудачная компиляция разнородоной и разновременной информации составителями «Книги…». Это более подробно уже рассматривалось в основной статье.

Положение притоков Волчьи Воды и Бык относительно реки Самары

- 1628 г., мая 21. – Отписка валуйского воеводы Н. Аладьина об освобождении черкасами из татарского плена станичников, вести о намерении литовского конокрада валуйчанина П. Брыкая прийти под Валуйки: "<...> А волуйские козаки - Ивашка Дерябин, Гришка Панков скозали: посыланы де оне были в Белгород с твоими государевыми грамоты. И как поехали из Белагорода на Волу[й]ку, а белогородец Ивашка Ишков скозал: ехал де он с Волуйки в Белгород, и как де государь, он будет у Волчьих вод [левый приток Северского Донца - к западу от Валуек и к северо-востоку от Харькова - LV] таво же числа взяли де их в полон тотарове, а было де тотар десять человек. Взели их тотарове, перелезли Донец выше Савинскай [Савинский перевоз на Северском Донце - 15 км юго-восточнее Балаклеи - LV], шли в Крым верх Сомари. И как будут на речки на Илыму (?), и мая де, государь, во 8 день приходили на тотар черкасы и убили у них тотарина, а другова взяли в языках, и их де у тотар отгромили. А волуйского станичника Долматка Сулеменева тотарове увели в полон. А бы ло де черкас девеноста человек. Атоман де у них сказывают Федор Олтух, а стояли на Сомари, а хотели де черкасы итить в Литву. [b]А тотарин, каторый взят в языках, в роспросе черкасом сказывал, что оне, тотарове крым-(л. 563) ские, а зимовали де тотарове на крымской стороне Донца меж Волчьих [вод] и Самари[/b]. Да те же, государь, черкасы им сказывали, за две нед[ели] до того, как отгромили их, на Тору погромили де черкасы тотар. А в языках взяли тотар дву человек. И тотарове де черкасом сказывали, что оне, тоторове азовские и нагайские, а было дватцать человек, и пошли из Азова на третьей недели по Велице дни. И при них де збирались азовские и нагайские тотарове, а хотели итить под твои государевы украинские городы человек с полтораста <...>" (РГАДА. – Ф. 210. – Столбцы Приказного стола. - №33. – лл. 561-563). В этом документе упоминаются сразу две различные речки Волчьи Воды - левый приток Северского Донца (к западу от Валуек и к северо-востоку от Харькова) и левый приток Самары. В районе "первых" ВВ проходила дорога между Белгородом и Валуйками, именно там были захвачены татарами эти русские люди. Затем эти десять татар со своими пленниками пошли на юг, пересекли Северский Донец через Савинский перевоз (15 км ниже по течению от Балаклеи) и направились в сторону Крыма мимо верховьев Самары. Здесь у реки Илыма (вероятно, неправильное прочтение какого-то гидронима) их и разгромили черкасы Федора Олтуха, стоявшие также на Самаре. А вот в показаниях пленного татарина упоминается их зимовка между Самарой и "вторыми" Волчьими Водами, на Крымской стороне Северского Донца (правобережье Донца, в самом широком смысле). Жаль, из документа не совсем понятно - шла ли речь о зимовке этой конкретной татарской шайки или здесь тогда зазимовали какие-то крымские улусы...

- (Новое) Январь 1642 года. Турецкое посольство во главе с Мухаммедом агой Муфтараком, крымские послы и русские дипломаты (гонец Богдан Лыков, толмач и гонец Афанасий Букалов, толмач Иван Есимов) совместно направлялись из Крыма в Москву. По дороге к Северскому Донцу, у Овечьих Вод, они встретили отряд крымских татар, возвращавшихся с набега на Московские украйны. Так как на тот момент между странами был мир, то турецкий посланник демонстративно возмутился такими действиями татар и обещал на это пожаловаться султану. Но так как он догадывался, что этим же путем могут возвращаться из набега и другие татарские отряды, то, чтобы русские гонцы увидели поменьше «лишнего», он распорядился изменить маршрут посольского каравана и повести его другой дорогой. По ней и вышли к Северскому Донцу в районе Посольской переправы у Святых гор. Здесь их 29 января разогнали «воровские черкасы» Гришки Торского, причем Мухаммед Муфтарак и несколько сопровождавших его турок были убиты.

О встрече на Овечьих Водах в «расспросных речах» А.Букалова говорится так: «Да они ж Афанасий Буколов, да Иван Есипов сказали: как они пошли из Крыму и они встретились на Овечьих водах с крымскими людьми с Одылем-мурзою. А с тем Одылем идет в Крым крымских людей двесте человек. А идут они в Крым из войны из Руси с руским полоном, которой полон поймали они во Оскольском уезде».

А в статейном списке поездки Б. Лыкова и А. Букалова в Константинополь, со времени их приема «на отпуске» визирем и до возвращения в Москву (поданном Б. Лыковым в Посольский приказ 23 февраля 1642 г.) Овечьи Воды не упоминаются, но приводится более подробный рассказ об этой встрече с татарами:

<…> /304/ дружбе и в любви, и он бы, великий государь наш, и не ссылался. И сами вы то ведаете, что посланием мир устрояетца, а дарами любовь утверждаетца. Ныне великий государь наш, его царьское величество, ни с которым великим государем недружбы и нелюбья не имеет, и недруга царьскому величеству никого нет».
И перекопской бег [бек, должностное лицо - LV] Богдашу и Офоне говорил: «Дай де Б[о]же так по словеси в[а]шему!», и поехал в Перекоп. А Богдаш и Офоня с посланником турским и с крымскими гонцы поехали себе по дороге.
И с Перекопу провожатых было человек со сто. Иные в дороге съезжались, всех было ч[е]л[о]век з двесте. А иные провожатые не поехали провожать, ехали посторонь, своим изволом [устаревшее "своей волей, изволеньем" - LV] лошади кормили, а не с посланником.
Не доезжая Тору-реки, наехали на стану татар, которые были в Руси. И посланник турской велел тех татар с того стану збить, стал сам. И Богдашу и Офоне велел стать блиско себя, чтоб им с рускими полоненики не видетца. И Богдаш и Офоня ему, посланнику, говорили: «Великий государь наш, его царьское величество, в своей государьской правде стоит неподвижно. А ваши люди – в своей правде не стоят, мимо шерти великого государя нашего, его царьского величества украинные /305/ городы воюют, пустошат, людей в полон емлют! И теперь своими очима видим - многих государевых людей в полон ведут. Где в[а]ша правда?».
И посланник Богдашу и Офоне говорил: «У нас де и царя Османа не стало – [так] всю казну царскую розграбили! Покаместа иной царь настанет – великое смятенье бывает. А то де – крымского хана не стало, а иной на его место еще был из Царя-города не прислан. И они де [татары - LV], под Азовом быв, оскудели, и, собрався, немногие воровские люди пошли на добычу. Унять их было некому. А хоти бы их всех побили – они о том не тужат! Да яз де великому государю вашему, его царьскому величеству, увидев его государьские очи, про то роскажу. Чтоб ему, великому государю, на великого государя нашего в том досады не держать. Воровские люди, как они будут в домех своих, и хан велит их сыскивать. И я де ему про то говорил, чтоб их, воров, смирил, и вперед воровать не велел».
И Богдаш и Офоня посланнику говорил[и]: «Не впервые они так воруют, а смиренья им за то никакова не бывает».
И посланник Богдашу и Офоне говорил: «Как де велит Б[о]г мне великого государя н[а]шего Ибрагим-султановы очи видеть, и яз про то их [татар - LV] воровство /306/ ему, великому государю ведомо учиню. И великий де государь наш Ибрагим-Султан будет о том писать в Крым к хану с грозою, чтоб их, воров, за их воровство смирил нещадно». И назавтрее [турецкий] посланник велел вожам вести иною дорогою, а не тою, которою остальные татарове с Руси ехали, чтоб Богдашу и Афоне на дороге с иными [возвращающимися из набега татарами] не встретиться». Далее в отписке Лыкова говорится уже о приближении к Северскому Донцу у Святых гор (Святогорский летописец. Альманах Свято-Успенской Святогорской лавры, вып.2, Святогорск, 2019, с.382, 384-385 // Ссылка на документы этого дела (уточненная): РГАДА, ф. 89, оп. 1, 1640 г., д. 1, ч.2, л. 237–239, 246–248, 257–265, 304–312).

Получается, что эта встреча произошла "не доезжая Тору-реки", на Овечьих Водах, после чего на следующий же день произошел переход на другую дорогу в сторону Святогорья. Что тоже хорошо согласуется с нашей теорией. В верховьях реки Волчьи Воды, между ней и Кальмиусом (и на подходе к бассейну Тора) есть узкое "горлышко", где сходятся в одну точку дороги, идущие с юга (Муравский шлях и приморская дорога, пересекающая Берду) и идущие с севера (тот же Муравский шлях, Изюмская и Кальмиусская дороги). По какой конкретно дороге шло из Перекопа посольство и по какой дороге возвращались из набега татары - из наличных документов не видно. Но, по всей видимости, их встреча произошла именно здесь, примерно в районе нынешних Донецка и Авдеевки. Причем татары возвращались именно по той дороге, по которой собирался продолжать движение в сторону Москвы посольский караван. Что вынудило турецкого посла (чтобы русские гонцы не увидели прогон русского полона другими отрядами татар) сделать резкий поворот в сторону переправы через Северский Донец у Святогорского монастыря. Если бы место этой встречи "на Овечьих Водах" было гораздо ближе к Крыму (где ищут эту реку другие исследователи), то в качестве ориентира вместо Тора нужно было бы ожидать использования названия какой-то другой, протекающей существенно западнее реки.

Вероятное место встречи посольского каравана с татарами, 1642

- Отписка Севских воевод З.Леонтьева и И.Кобыльского в Разрядный приказ. Сведения крымского полонянника Петра Васильева (уроженца деревни Курганки Черлижского стану Комарицкой волости), прибывшего в Севск 19 мая 1648 года: «<…> в Крыме де хлеб и траву поела все саранча, и от того де голоду крымской царь и царевичи, все крымские люди и нагаи всю зиму, вышед ис Крыму, кочевали на поле на Конских, и на Молочных, и на Овечьих, и на Тонких водах. И после де праздника Рожества Христова учинилась весть про калмыцких людей, что идут на них на Крым и Нагаи калмыки, и они де все крымские и нагайские люди от того с тех урочищ сошли и кочевали у Днепра. А он де, Петрушка, качевал с ними ж, а от Масляной де недели он, Петрушка, ис кочевья ушол и за 3 де недели до Великадни пришол в литовской город в Переяславль. <…>» (Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы. В 3 т. — М.: Издательство Академии Наук СССР, 1953. —Том 2. 1648-1651 годы, с.21-22).

Откочевка татар в связи с опустошением Крыма саранчой, 1648

- Отписка путивльского воеводы И.Плещеева в Разрядный приказ. Сведения крымских полоняников – валуйчан полкового казака Ивана Аганова сына Несвоева и «переезщика» черкашенина Василия Тимофеева сына Донецкого, которые пришли в Путивль 28 января 1649 г.: «<…> И были де, государь, они в полону в крымской земле в городе Козлове, а из Козлова де, государь, взял их, полоняников, на окуп твой государев посол, которой ныне в Крыме. А пошол де было твой государев посол ис Крыму с крымским послом з Билиим-мурзою на розмену [т.е на посольский размен] в нынешнем во 157-м году в осени, за неделю до Николина дни осеннего [6 декабря]; а [с] крымским де, государь, послом было татар тысячи с полторы. И как де, государь, будет твой государев посол с крымским послом у Овечьих Вод, и их де, государь, на степи заняла студь большая, пришол де, государь, снег и слота, и упали де снеги большие, и у них де с студи лошади померли многие. И для тово, государь, посол Били-мурза с твоим государевым послом поворотил назад в Крым, за студью и на розмену не пошол. А они де, государь, полоняники, ушли у них из табору на дороге, не доходя Перекопи <…>.» (Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы. В 3 т. — М.: Издательство Академии Наук СССР, 1953. —Том 2. 1648-1651 годы, с.126).

- Фрагменты статейного списка русских послов в Крыму Г.Волкова и В. Огаркова, 1650 год: «Да он же, Анисим, сказывал, что слышал он в Бахчисараех у многих людей, что литовской король присылал к царю Ислам-Гирею троих гонцов своих з грамотами, чтоб Ислам-Гирей царь шол царского величества под украинные городы сам войною. <…> А из Акмечети калга царевич пошол с крымскими людьми июля в 21 день. А збирался де калга царевич с крымскими и с нагайскими людьми, и з горскими черкасы, которыми оне владеют, и с акирменцы, и з добруджии, и с озовцы, едучи до Конских и до Овечьих Вод. И августа де в 2 день примеж Конских и Овечьих Вод приехал х калге царевичу запорожских черкас атаман Богдан да ясаул Сава с товарыщи 5 человек ис-под Азова с Калмиуса. А прислали де их х калге царевичю етмана Хмельницкого сын от войска с тем, что ждет он калгу царевича с войском своим под Озовом на Калмиусе многое время, и оттово де войска запасами оскудели и многие лошеди испоели. А сказывали де они, атаман с товарыщи, что шли оне по калгину письму на пятигорских черкас, и для де запасу на Дон посылали, а сказывали де оне на Дону, что идет с калгою царевичем на черкасы, и донские де казаки, запасу им дали. И того ж числа [как] калга царевич пришол на Овечьи Воды, приехали х калге царевичю из Запорог от етмана Хмельницкого толмач Федор сам третей с черкасы с листом. А сказывал де им, Анисиму и Артемью, он, Федор с товарыщи, что писал етман Хмельницкий х калге царевичу в листе своем, чтоб он, калга царевич, царского величества под украинные городы войною не ходил, а шол бы он, калга царевич, с крымскими и с нагайскими людьми за Непр к нему, етману Хмельницкому. <…> И калга де царевич против письма етмана Хмельницкого, вычетчи грамоты, велел к себе быть князьям и мурзам своим и с ними думал, куды им итить, и придумали оне итить за реку Непр, к етману Хмельницкому на Буданы. <…>» (Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы. В 3 т. — М.: Издательство Академии Наук СССР, 1953. —Том 2. 1648-1651 годы, с.330). Здесь опять район Овечьих и Конских Вод татары под предводительством калги используют для сосредоточения войск перед набегом на Московское царство, который отменили только из-за подошедшей просьбы о помощи от гетмана Хмельницкого. В это же время неподалеку (по одним источникам на Кальмиусе, по другим на Миусе) его уже довольно долго ждал сильный запорожский отряд под предводительством полковника Демка, который ждал калгу якобы для совместного похода на горских черкас (хотя сам калга как раз готовился к рейду на московские окраины). В этом походе участвовал и 18-летний гетманский сын Тимофей Хмельницкий. Донцы, у которых поиздержавшиеся запорожцы попросили припасов, не слишком поверили в «официальную» причину их присутствия поблизости, не без оснований опасаясь совместной татарско-запорожской акции против них самих. После ухода татар за Днепр, пришлось уйти обратно и Демку с его отрядом: "а для чево войско ходило, тово нихто не ведает".

- Фрагменты статейного списка русских послов в Крыму Г.Волкова и В. Огаркова, 1650 год: «Да он же, Анисим, сказывал, что слышал он в Бахчисараех у многих людей, что литовской король присылал к царю Ислам-Гирею троих гонцов своих з грамотами, чтоб Ислам-Гирей царь шол царского величества под украинные городы сам войною. <…> А из Акмечети калга царевич пошол с крымскими людьми июля в 21 день. А збирался де калга царевич с крымскими и с нагайскими людьми, и з горскими черкасы, которыми оне владеют, и с акирменцы, и з добруджии, и с озовцы, едучи до Конских и до Овечьих Вод. И августа де в 2 день примеж Конских и Овечьих Вод приехал х калге царевичу запорожских черкас атаман Богдан да ясаул Сава с товарыщи 5 человек ис-под Азова с Калмиуса. А прислали де их х калге царевичю етмана Хмельницкого сын от войска с тем, что ждет он калгу царевича с войском своим под Озовом на Калмиусе многое время, и оттово де войска запасами оскудели и многие лошеди испоели. А сказывали де они, атаман с товарыщи, что шли оне по калгину письму на пятигорских черкас, и для де запасу на Дон посылали, а сказывали де оне на Дону, что идет с калгою царевичем на черкасы, и донские де казаки, запасу им дали. И того ж числа [как] калга царевич пришол на Овечьи Воды, приехали х калге царевичю из Запорог от етмана Хмельницкого толмач Федор сам третей с черкасы с листом. А сказывал де им, Анисиму и Артемью, он, Федор с товарыщи, что писал етман Хмельницкий х калге царевичу в листе своем, чтоб он, калга царевич, царского величества под украинные городы войною не ходил, а шол бы он, калга царевич, с крымскими и с нагайскими людьми за Непр к нему, етману Хмельницкому. <…> И калга де царевич против письма етмана Хмельницкого, вычетчи грамоты, велел к себе быть князьям и мурзам своим и с ними думал, куды им итить, и придумали оне итить за реку Непр, к етману Хмельницкому на Буданы. <…>» (Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы. В 3 т. — М.: Издательство Академии Наук СССР, 1953. —Том 2. 1648-1651 годы, с.330). Здесь опять район Овечьих и Конских Вод татары под предводительством калги используют для сосредоточения войск перед набегом на Московское царство, который отменили только из-за подошедшей просьбы о помощи от гетмана Хмельницкого. В это же время неподалеку (по одним источникам на Кальмиусе, по другим на Миусе) его уже довольно долго ждал сильный запорожский отряд под предводительством полковника Демка, который ждал калгу якобы для совместного похода на горских черкас (хотя сам калга как раз готовился к рейду на московские окраины). В этом походе участвовал и 18-летний гетманский сын Тимофей Хмельницкий. Донцы, у которых поиздержавшиеся запорожцы попросили припасов, не слишком поверили в «официальную» причину их присутствия поблизости, не без оснований опасаясь совместной татарско-запорожской акции против них самих. После ухода татар за Днепр, пришлось уйти обратно и Демку с его отрядом: "а для чево войско ходило, тово нихто не ведает".

Интересно, что в сообщениях об этих же событиях, зафиксированных со слов украинских информаторов, вместо названия Овечьи Воды используется Волчьи Воды:

Статейный список московского посла В. Унковского к Богдану Хмельницкому, 1650 год: «<…> Да нам же, государь, сказывали казаки Лукьян с товарыщи, которые были в походе з гетманским сыном с Тимофеем и с полковник: было де их 18 знамен, а полковники были Демко, да Конювский, да Черковский. А промысл де был им приказан от гетмана полковнику Демку, а сыне де своево он посылал лише для того, чтоб ему принять к ратнему делу наук служивых, чтоб знал как служить. А татар де с ними не было; а шли де они с Полтавы на Орчюк, на Берестовую, на Орел, на Самару, на Волчьи воды, на Медвежьи воды [это где?], на Терновку, да на Колыш, на Кремки, на Миюс, и на Миюсе де стояли 2 недели. И з Дону де к гетманову сыну Тимофею, и к полковником, и к войску были посланы от Войска Донского атаман Корнил Белогородец сам-третей. И бил челом полковнику и войску, и говорили: войско казачье на войско казачье николи не ходит, а чаяли де они, мы пришли на них; и полковники де и войско наше им сказали: мы де не на вас пришли. И з Дону де из войска привезли к ним 40 мехов муки да 4 бочки вина. А из Озова де также привозили запас и рыбу и питье; а под Озовом де они ближе Донца Мертвого не были; а для чево войско ходило, тово нихто не ведает. А назад шли до Волчьих вод тем же шляхом, а от Волчьих вод шли подле татарских улусов, и тотаровя им давали на войско быки и бораны и лошади. И пришедчи де в Плотаву, пошли за гетманом, а иные остались, которые обезконели; а сын де гетманов поехал в Чигирин. <…>» (Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы. В 3 т. — М.: Издательство Академии Наук СССР, 1953. —Том 2. 1648-1651 годы, с.444).

Подготовка татар к нападению на Московское царство
и поход запорожского отряда с Тимошем Хмельницким, 1650

Еще фрагмент статейного списка Унковского. Тоже украинские информаторы и опять "Волчьи Воды": «<…> И Василей да Яков, приехав к себе на двор, спрашивали писаря Ивана Выговского и отамана Алексея да ясаула Демка: «под Черным лесом или инде где неподалеку от Чигирина, тотаровя улусами ныне есть ли?». И Иван Выговской, и отаман, и есаул Василью да Якову сказывали: под Черным де лесом ныне тотар нет, велел им гетман далеко отойти кочевать, и ныне они кочюют Белогородские улусы, за Днепром на Желтых водах, с полтораста верст от Чигирина. А по здешней стороне Днепра тех же улусов татаровя кочюют на Волчьих водах. А которые де улусы кочевали от Перекопи к морю и х Калмиюсу и х Керчи, и те де ныне улусы, по ссылке к гетману с крымским царем, перешли з женами и з детми кочевать от Плотавы за 2 мили, на Орели и по Ворсклу, и по Пслу. Кочюют мало не до Днепра, неподалеку от городов от Потока, от Максимовки, от Хороля, от Лубен, от Лохвиц, от Глинска, от Миргородка, от Ромна, верст по 50, по 40-3, и по 30-ти, и по 20-ти от города, и зимовать де им в тех местех. А велел им гетман в тех городех да и в-ыных местех покупать всякой хлеб, и они в те городы приезжают и хлеб всякой покупают. А сошли де они старых своих мест тут кочевать для того, что де у них соранча хлеб и траву съела без остатка, а сказывают их 12000. А иные сказывают, перешли они кочевать, от калмыков боясь, тут места крепки и блиско козаков, а от старых их мест далеко. А от Путивля, как через литовскую землю, тотаровя ныне живут мало больши 120-и верст; а от Валок в-ыных местех 50 верст и мало больши. <…>» (Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы. В 3 т. — М.: Издательство Академии Наук СССР, 1953. —Том 2. 1648-1651 годы, с.439).

Районы татарских кочевий в 1650 году

- 1654. Расположение крымцев перед нападением. Из докладной Козловского воеводы Петра Пушкина: «<…> Да в нынешнем же во 162-м году июня в 13 день писали ко мне из Сокольскаго острогу, и с Усмони и с Ельца воеводы: приехали де с Тору на Волуйку черкасы Зинкова города Ивашко Фустов с товарищи, а на Волуйке де в съезжей избе воеводе Василью Фефилатьеву в роспросе сказали: слышали де они на Тору от черкас украйных черкасских городов, что де крымской царь, вышед из Крыму и стоит в степи на Овечьих водах. Да июня в 4 д., прибежали из степи с Муравского шляху в Волной город к воеводе к Лариону Камынину вольновские дети боярские Алексей Севряй с товарищи 5 человек, а в распросе де ему, Лариону Камынину, сказали: наехали де они вверх по Волчьим водам 3 сакмы татарския, и те де сакмы сошлись вместе к Волчьим водам, где твои государева послы ходят в Крым и к Соленому озеру, где соль варят, а по той де сакме прошло татар с 1000 и больше; да он же, Алексей, на реке Волчьих водах на устье видел, стоят татар человек с 40000 и болше» (Акты Московскаго государства, изданные Императорскою Академиею Наук. – СПб: Типография Императорской Академии Наук, 1894. – Т.II. Разрядный приказ. Московский стол. 1635 – 1659, с.381-382). Здесь мы (впервые!) видим в одном документе и Овечьи, и Волчьи воды – что, вроде как, разрушает нашу гипотезу. Но это противоречие кажущееся. Просто информация к Козловскому воеводе дошла двумя путями – одни информаторы назвали реку, на которой стояли татары, Овечьей Водой, а другие – Волчьей Водой. Но татары никуда не сдвигались, это об одном и том же месте!

- Статейный список посольства Зотова и Тяпкина (подробно рассматривался в основной статье) о пути в Крым в октябре 1680 г.: «<…> Октября в 12 день пришли на большую реку Самару, и верховьем ее переправились безо всяких трудностей со всем обозом, и на великих озерах той реки обедали, и не дошедши Конских-вод, темноты ради ночные ночевали на горелой степи, только коней овсом покормили и запасною в бочках водою напоили, и ночь всю безо сна пребывали, остерегающиеся накрепко разбойнического нападения. Октября в 13 день пришли, на вершины реки Конских-вод, в Днепр впадающей, пред полуднем, и за реку переправились безо всяких трудностей. Кормили и стояли на тех водах небольшое время для того, что наехали тут стан и шлях свежих конных и пеших людей, и обозной от Запорожья к Тору, или к Дону, в восемь рядов. И спасаясь того, пошли вскоре степью прямо, Муравским же шляхом, которым Крымской Хан шел в войну, и из войны Великого Государя, из украинских городов из-под Богодухова и из иных, в прошлом 7188/1680 году. А вождь тем прямым Муравским шляхом, был наш Крымской гонец, Халил-ага с товарищами, для того, что они с Ханом в той войне сами были. На тех же Конских-водах видели мы капище басурманское, каменное строенье старожитного населения, и от давних лет развалилось. А от Крымских гонцов слышали, что те жилища бывали в старину Крымских татар, при Мамае Хане. Октября в 14 день пришли о полудни на реку Овечьих-вод, которая идет в Днепр плесами и озерами; тут обедав, обыскав у той реки узкое место и учинив переправу, наметав хворостом и камышом, и перевезлись с войском и обозом без всяких трудностей. И переправясь отошли от той переправы недалеко, в луга, и ночевали на тех же Овечьих-водах. Там же видели мы, по реке на угожих и на красных местах многие капищные и домовые каменные старые селища Крымских татар, которые от древних лет разрушились до основания, только башня каменная в целости. И о тех жилищах спрашивали мы помянутых Крымских гонцов, которые нам поведали: что те места были юрт исстари Крымского Хана Мамая, а запустели и разорились и перенеслись за Перекоп, когда победил его Мамая Хана со всеми его басурманскими силами, на Куликове-поле, на реках на Дону и на Непрядве, блаженные памяти Великий Князь Дмитрий Иванович Московской. Ведомо же убо да будет, если по воле Всемогущего Бога, и по изволению Великого Государя нашего Его Царского Величества учиниться хождение на Крым, его государским ратям, и в том месте пристойно для облегчения запасов и преграды пути басурманского в Русь, град устроить земляной, и всякими крепостями укрепить и пехотою и всякими полковыми припасами удоволить, и держать его мощно безо всяких трудностей потому, что тою рекою даже до самого устья реки Днепра плавной ход будет стругами свободной, и неприятельской путь одержан будет паче тысяч многих войск. По тому, что кроме того Муравского шляху способнейшего и прямого пути проходить Татарам в Русь некуда; для того, что выше тех помянутых всех речных вершин от Крыму к Тору и к Дону, путь безводной и дальний, а вниз реками к Днепру учинились разливы и озера многие, где отнюдь неприятелям невозможно пройти. Да не токмо на тех Овечьих-водах, но и на всех помянутых вершинах Конских и Самарских и Орельских вод можно города земляные крепкие поделать, и людьми служилыми конными и пешими осадить, и полковыми всякими запасы наполнить, и жить вечно, для того, что около тех рек, и на степях, дубровы великие, и леса и терники, и тальники, и камыши, и зверь в лесах, и рыбы в водах, и кормов конских всюду множество, и пашни можно завести великие. А рекою Днепром вниз, и теми реками из Днепра вверх под города со всякими служилыми запасами проходы плавные будут вольные, и неприятелей басурманских безопасные. Также и сухим путем, от самых Белогородцких черт, от Чугуева и от Валок проходы с запасами в те города будут свободные. Октября в 15-й день поутру рано шли степью, до обеда, и кормили лошадей на вершинах реки Молочных-вод в Черное море впадающей. <…>». Путь по данному статейному списку подробно рассматривался в основной статье. Все ориентиры (включая характеристики рек и упоминания древних развалин) великолепно опознаются. Единственно, что здесь ошибочно перепутаны местами два названия – Овечьи и Конские Воды, они должны идти в другом порядке. Именно из-за того, что историки не заметили эту небольшую ошибку в данном Статейном списке, им пришлось предполагать «вторую» Овечью Воду южнее Конки. Но другие источники не дают оснований для такого «дублирования».

Визуализация ошибки «Статейного списка…» по наименованиям Овечьих и Конских Вод.

Визуализация смысла предложения об устройстве русской крепости на Конке
(в «Статейном списке…» ошибочно названа Овечьими Водами).

- Отписка князя Голицына (во время I Крымского похода) в Посольский приказ, от 9 июня 1687 г.: «Сего настоящего июня 8 числа писали ко мне в полк войсковой атаман Фрол Минаев да полковники Иван Семёнов и Кирей Матвеев с тем моим выше упомянутым посланным (Алексеем Дуровым), что они идучи на вашу, великих государей, службу ко мне, холопу вашему, в полк, наехали на татарские сакмы, которые пошли под ваши, великих государей, украинные городы и к нашим полком, и теми сакмами за татары шли; и июня 3 дня тех татар дошли возвращающихся от ваших, великих государей, украинных городов и от наших полков к Овечьим водам, и на тех Овечьих водах был у них с ними бой» (Геннадий Коваленко. Донской хронограф 1675 - 1688 г http://www.proza.ru/2013/12/05/1205 ). Здесь были разбиты возвращавшиеся из набега татары из перекопских улусов под командой мурзы Маметжана. Об этом же бое – немного другое сообщение: «Да во время тогод вашего бояр и воевод на Крымские юрты воинского похода, по твоему, ближнего боярина и оберегателя, письму по посылке, Донской атаман Флор Миняев с казаками и Черные Калмыки, которые шли в полк к тебе, ближнему боярину и оберегателю и дворовому воеводе, в дороге наехав Татарские сакмы, теми сакмами дошли до Татар у Овечьих вод и был с ними бой» (Объявление, от имени Государей царей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича и Государыни Царевны Софии Алексеевны, милостей и наград Ближнему Боярину Князю Василию Васильевичу Голицину и всем участвовавшим в Крымском походе. – 1687. Сентября 5// СГГД. – 1828. – ч.4, с.563). А вот официальное дипломатическое сообщение (возможно, несколько преувеличенное и перекрученное) об этих событиях в письме римскому цезарю Леопольду и грамоте венецианскому князю Марту Антонию Юстиниану: «… а сами они ближние наши бояре и воеводы, с нашими Цар. Вел-ва ратьми, стали у Конских вод, и посылали из полков наших Цар. Вел-ва ратных людей, а именно – подданных Калмыков, также и донских казаков и иных, к Овечьим и к Молочным водам. И те посланные в тех местех, наехав сакмы татарские, у Овечьих вод с Татары имели бой, и також помощию Божиею, на тех боях тех бусурман с три тысячи трупами на поле положили, и живых несколько взяли, а достальные, побежав, весь кош свой оставили, который в руки нашего ж Цар. Вел-ва ратным людем достался» (СИРИО, 1864, т.41, т.VII, с.292, 303).

На этом пока все. По мере находки новых источников или обнаружения старых выписок в собственных загашниках – перечень будет пополняться.

При использовании материалов с данного сайта ссылка на него не обязательна, но желательна : )