Глава 2. Портоланная.

А теперь вновь перенесемся в Южную Европу. Именно здесь будут развиваться крайне интересные для нашего рассказа события. Если Вы, уважаемый Читатель, можете себе это позволить – то перед тем, как продолжать читать данный текст, можете перенестись туда физически, это здорово повысит усвояемость этого материала, а также гарантирует отличный загар. Ну а если нет – то тоже ничего страшного. Для создания антуража достаточно просто представить себе ласковое солнце над итальянскими виноградниками, красные черепичные кровли над увитыми плющом домиками аборигенов, голубую полоску моря вдали и бокал красного вина в свободной руке… Эффект будет примерно таким же, что и в первом случае, только без загара. Да… Даже самому захотелось зачем-то все это увидеть. Но, кажется, я опять отвлекся…

Так вот. За описанную выше тысячу с лишним лет все как-то привыкли к мысли о том, что создание карт находится всецело в руках увлеченных дилетантов. А потому и отношение к таким картам было соответствующее. Повесить в красивой рамочке на стене или над алтарем церкви – это с удовольствием. А вот пытаться по такой карте добраться из пункта А в пункт Б - не стоило и пытаться. Были гораздо более надежные способы это осуществить. Например - нанять проводников, расспросить местных жителей по дороге, постараться увидеть вещий сон, погадать на костях (на худой конец). А имеющуюся карту – лучше было подсунуть врагам. В надежде, что они заплутают по дороге и больше никогда не вернутся. Кажется, именно тогда были придуманы строки народной итальянской песни: «Он шел на Неаполь, а вышел к Мессине». :) Я, конечно, несколько утрирую. Но не сильно… И вот на этом мрачном небосводе окончательно победившего аматорства неожиданно загорелись новые звезды. На свет появились карты-портоланы. Нам придется уделить им много внимания. Но ей-Богу, они того стоят!

Портоланы (портуланы, компасные карты) – это особый тип морской карты. Они стали возможны после начала широкого использования для навигации в Средиземном море компасов. «Классический» ранний портолан легко узнать по трем основным признакам. Это, во-первых, наличие на такой карте вместо привычных нам параллелей и меридианов сложной системы из множества компасных линий. Они выходили по румбовым направлениям из нескольких центральных компасных роз. А в местах их пересечений располагались вспомогательные компасные розы. Такая система была очень удобна для прокладки курса с использованием компаса. Внешний вид компасных роз (количество лучей, оформление, элементы декора и т.п.) помогают специалистам устанавливать датировку и принадлежность портоланных карт. Во-вторых, это очень точное изображение береговой линии. Причем с «морской» стороны вся информация для навигатора (мели, рифы и прочие опасности, а также места удобных якорных стоянок) показана очень подробно. А вот в «сухопутной» части интерес проявляется исключительно к приморской полосе. Здесь показаны важные прибрежные города и устья впадающих в море рек, приводится огромное количество топонимов (названий поселений, мысов, рек и т.п.). А вот то, что находилось дальше вглубь суши – картографов в большинстве случаев не интересовало вовсе. Ну и, наконец, третий признак - это сам способ нанесения вышеупомянутых топонимов. Начало каждой надписи всегда находилось справа от побережья, а ее окончание было направлено вглубь суши. Поэтому, как бы Вы не повернули карту, Вам будет удобно читать надписи только в правой стороне карты. А вот слева, например, надписи будут расположены вверх тормашками. То есть, для нормальной работы с такими картами нужно было или учиться читать надписи во всевозможных положениях, или (что разумнее) карты нужно было часто крутить по часовой стрелке или против нее.

Описание отличительных особенностей портоланов вышло у меня довольно сумбурным. Поэтому проще не ломать долго голову над вышеописанными признаками, а просто один раз посмотреть на образец «эталонного» портолана (рис.2.1). Рядом с ним мы для сравнения поместили аналогичный фрагмент современной карты. Не правда ли, в плане точности изображения береговой черты на портоланах произошли просто революционные изменения по сравнению с предшествующими картами?

Рис.2.1. Портолан Черного и Азовского моря Петро Весконте (1318 г.) и сравнение его с современной картой. За 700 лет северный магнитный полюс несколько сдвинулся.

Сами итальянцы называли свои морские карты просто – charta (карта) или tabula (доска). Название «портолан» (портулан) изначально означало относилось скорее к текстовым лоциям с перечнями портов и расстояний между ними, к морским картам это слово прилипло значительно позднее. Это уже «кабинетное» изобретение.

К сожалению, ученые не знают, кто и когда создал первые портоланы. Очевидно, что во времена Рожера II и аль-Идриси (1130-е – 1150-е гг.) о таких картах никто еще даже слыхом не слыхивал, иначе этой «сладкой парочке» вместо многолетнего сбора путанной информации от прибывающих купцов было бы гораздо проще и дешевле нанять нескольких приличных шпионов. А самый ранний из сохранившихся до наших дней портоланов – так называемая Пизанская карта датируется ориентировочно 1290-м годом. Вот, видимо, где-то в этом промежутке времени кто-то (кто?) смог придумать методы достаточно точной геодезической съемки и способы ее воспроизводства на карте. Кто-то (кто?) спонсировал многочисленные экспедиции по морям Средиземноморского бассейна, выделяя на это корабли, людей и деньги. Кто-то (кто?) организовал изготовление и размножение карт (все вручную, первые печатные карты появятся значительно позднее). Историки картографии предложили много версий о времени и месте составления первоначальных карт этого типа. Но пока ни одну из них не удается убедительно доказать из-за скудости источников… Авторы первых портоланов, прекрасно понимая важность обладания такими великолепными и точными пособиями для штурманов, сделали все возможное, чтобы как можно дольше удержать эти карты в секрете от конкурентов. Говорят, что к ранним портоланам прикреплялись тяжелые свинцовые пломбы, а в инструкциях по морским перевозкам был пункт о том, что в случае захвата судна противником капитан был обязан сначала утопить за бортом свои карты и только потом заниматься спасением собственной тушки. Понятно, что сохранить эту тайну навсегда было делом невозможным, и уже в XIV – XV веках многие морские державы Средиземноморья обзавелись собственными школами по изготовлению портоланных карт, но они в большинстве своем просто копировали более ранние итальянские морские карты. Но вот самое начало этого процесса его авторы таки сумели скрыть от нас. К сожалению.

Полагаю, что в данном конкретном случае самой правильной является самая очевидная из гипотез. А именно та, которая приписывает разработку портоланов тем центрам, где они массово изготавливались с конца XIII - начала XIV в. На тот момент мы знаем две такие мощные картографические школы. Они обе связаны с конкурирующими между собой торговыми республиками в Северной Италии – Венецианской и Генуэзской. Одна из этих республик зародилась на севере Адриатического моря, другая – на севере Лигурийского, а между ними располагался «сапог» Апеннинского полуострова.

Я не буду здесь подробно описывать бурную эпоху средневековой итальянской коммерции на Черном море, по этой теме есть много книг и публикаций, которые легко доступны в Интернете. Скажу лишь кратко, что итальянские торговые республики за счет своего транзитного потенциала значительно обогатились и усилились во времена Крестовых походов. Тогда же они дорвались и до товарных потоков знаменитого Шелкового пути, основные маршруты которого из глубин Азии выходили к Леванту (крайний восток Средиземноморья). Но постоянные войны между мусульманами и государствами крестоносцев как-то не очень хорошо сказывались на стабильности международной торговли. Поэтому жадные глаза итальянских торговцев начали искать альтернативные маршруты для торговли с Китаем. А часть северных маршрутов Шелкового пути выходила к северо-востоку Азово-Черноморского бассейна… В дальнем результате таких интересов итальянцев произошло первое крушение Византии, образование из центральной части ее обломков Латинской империи, ее бесславный конец и восстановление новой Византийской империи – значительно меньшей по размерам и окончательно утратившей экономическую самостоятельность… Как бы то ни было, итальянские торговцы с начала XIII века устранили себе помеху в лице византийских властей, до этого серьезно ограничивавших аппетиты итальянского капитала в Черноморском регионе, и быстро подавили конкурентов из аборигенных купцов. С этого времени для итальянцев начались «золотые» два с половиной века их гегемонии в черноморской морской торговле.

Проникновение итальянцев в экономическую жизнь прибрежных черноморских государств (во многом благодаря отчаянному сопротивлению аборигенного купечества) было далеко не легким и не простым делом и в некоторых местах затянулось на многие десятилетия. Где-то итальянцы приплывали от случая к случаю, где-то имели постоянные торговые лавки, а кое-где смогли купить себе возможность заиметь собственные кварталы (обычно с правом экстерриториальности и с собственным консулом) в уже существующих городах. А вот получить собственные города-колонии – была для них задача вовсе не тривиальная. Местные правители хорошо умели взвешивать потенциальные выгоды и убытки от появления неподконтрольных им чужих укрепленных городов в экономически привлекательных (в том числе и для их собственных купцов) местах и обычно категорически отказывали пришельцам. И только в условиях разрушения или резкого ослабления прибрежных государств, когда их слабым правителям были отчаянно необходимы деньги, у итальянцев почему-то начинали массово появляться собственные города-колонии, да еще и с прилегающей сельскохозяйственной округой. Вероятно, здесь есть какая-то определенная связь, но оставим об этом догадываться уважаемому Читателю… Так, знаменитые руины генуэзских крепостей капитанства Готии, на фоне которых любят фотографироваться досужие туристы на Южном Берегу Крыма, большей частью относятся ко второй половине XIV века, это примерно спустя целых полтора века после разгрома Византии крестоносцами и это время большого бардака в Золотой Орде. Кроме того, не раз случались конфликты различных итальянских группировок между собой (обычно это было отдаленным отголоском больших разборок между их республиками на Средиземном море) с попутным перераспределением богатств, контрактов и колоний между сторонами. Случались и большие разногласия с правителями местных государств, когда итальянских купцов массово грабили, убивали и вообще выгоняли из своих пределов. И тогда им, немного выждав, пока градус противостояния несколько понижался, приходилось начинать договариваться о своем возврате заново. Все это я говорю к тому, что мысль о том, что в те времена берега Черного и Азовского морей были сплошь застроены итальянскими городами-колониями – очень далека от реальности. На большей части побережья и Истории (если так можно выразиться) итальянцы своих городов не имели. А те, что у них реально имелись (в определенных временных пределах) – обычно неплохо известны историкам по хорошо сохранившейся источниковой базе.

Рис.2.2. Фрагмент портолана Петро Весконте (1320/21 г.) с Азовским морем и сравнение его с современной картой

Если говорить об Азовском море, то и на итальянских морских картах, и в их же письменных портоланах (есть и такие!) наиболее подробно показаны восточная часть моря и Таганрогский залив, так как там проходил морской путь в Тану. Западная часть моря, которая экономически была менее интересна и куда плавали только рыбаки и каботажники, показывалась несколько менее подробно и с большим количеством искажений. На побережье показаны отдельные мысы (большинство из которых легко опознаются на современных картах), между которыми довольно условно показаны дуги заливов. В некоторых местах на побережье показаны по две короткие параллельные черточки – это устья небольших степных рек. Частые красные точки обозначали отмели. А небольшие крестики (по некоторым версиям) – удобные якорные стоянки. Кроме этого показывались отдельные острова и отмели.

Отметим, что очертания Азовского моря на итальянских картах-портоланах очень близки к современным. С учетом наших огромных мелководий (кто пытался дойти до глубины на левобережном пляже Мариуполя – меня поймет) это означает, что на момент составления этих карт уровень моря практически не отличался от современного. Так было не всегда и ниже мы об этом еще немного поговорим. Но некоторые данные могут говорить о том, что система течений в Азовском море тогда могла отличаться от современной. А с учетом того, что наши знаменитые морские косы состоят преимущественно из песка и обломков ракушек – они способны довольно быстро перестраиваться в зависимости от внешних условий. Ниже мы и об этом также поговорим. На итальянских портоланах большинство приазовских кос показаны крайне схематично и условно, поэтому по ним вряд ли возможно сказать, как они выглядели на тот момент. Но вот одну конкретную косу, весьма важную для тогдашних мореплавателей, карты показывают весьма подробно. И ее отображение вызывает некоторые вопросы… На всех портоланах очень тщательно и подробно показывается коса на входе в Таганрогский залив, с его южной стороны, после прохождения которой итальянским навигаторам на пути в Тану надо было поворачивать на другой галс. Она почти всегда изображается на портоланах в виде отдельного острова, отделенного от материка небольшой протокой и ориентированного в направлении от NWN до чистого W. На ранних портоланах она подписана черным цветом как «lo Tar» (возможно, это название как-то связано с греческим «Φάρος» - «маяк», в некоторых языках греческая «Ф» превращалась в «Т», но в староитальянском, как меня проконсультировали, она обычно передавалась как латинская «Р», поэтому версия с маяком довольно спорная). Обычно историки эту косу отождествляют с современной Должанской (Долгой) и больше не уделяют этому своего внимания. Эта современная коса действительно отходит от нужного места побережья, и она еще совсем недавно отделялась от материка протоками (осушенными при расширении станицы Должанской в ее основании). Но проблема в том, что ее направление не слишком хорошо совпадает с данными портоланов… А цимес в том, что в этом месте от материка отходит не одна, а две (!) косы. Помимо идущей на NW Должанской косы из той же точки отходит еще и менее известная подводная Еленина коса, отходящая на W, с небольшим отклонением к югу. Рис.2.3. Ориентация Lo Tar на портоланах Петро Весконти (нач. XIV века) и расположение Долгой и Елениной косы на картах XIX - XX века. Основная сейчас Должанская коса образована прибрежным течением, идущим с юга, со стороны Тамани, которое порождено преобладающими у нас северо-восточными ветрами. По крайней мере, они преобладают последние пару – тройку веков (как было до того – данных почти нет). Этой же системой течений порождены и крупные косы в Северном Приазовье, именно поэтому все они очень характерно вытянуты на юго-запад. А вот при редких сейчас юго-западных ветрах циркуляция течений в Азовском море меняется на противоположную. Такие ветры устраивают нагон вод Азовского моря в горловину Таганрогского залива, «закупоривая» его и существенно повышая его уровень. Но и при этих условиях излишек вод залива должен продолжать уходить в море. Одним из способов, как это осуществлялось, было прибрежное течение вдоль южного берега залива, которое через протоки в основании Должанской косы (ныне засыпанные) вырывалось непосредственно в море, добавляя новые материалы в захиревшую и полуразмытую теперь Еленину косу. Это все будет понятнее, если посмотреть на схемы течений в Азовском море на рисунке ниже. Рис.2.4. Современная схема течений в Азовском море (я чуть дорисовал нижнюю схему в районе Должанской косы). Мы не знаем, какие ветра преобладали в «итальянское» время, но итальянцы на невозможность подхода морских судов непосредственно к Тане (как это часто звучит в XVI – XVIII веках) как-то не жаловались. Возможно устье Дона и Таганрогский залив на тот момент еще не были настолько занесены песками. Но возможно, этому помогало и противоположное направление господствующих ветров, постоянно нагонявшее и державшее высокую воду в «бутылке» Таганрогского залива. В этом случае основной косой должна была быть именно Еленинская, возможно тогда еще надводная за счет постоянной подпитки осадочными материалами, подносимыми течением из Таганрогского залива. А нынешней Должанской косы, возможно, еще вовсе не было. Другие вероятные свидетельства периодической перестройки наших кос мы будем затрагивать ниже. Несколько позже (примерно с начала XV века) на портоланах вместо единого топонима la Tar в этом районе появляется два топонима – Tar Magno и Tar Paruo (Тар Большой и Тар Малый). Но с чем это связано – с поселениями, косами, маяками или еще чем-то – нам пока неизвестно. И да, небольшой совет. Если у кого-нибудь из уважаемых Читателей появится странное желание поразбираться с цифровыми данными, приводимыми текстовыми портоланами по Таганрогскому заливу, – то отмерять расстояния от lo Tar лучше не от конца Должанской косы, как это делают все нормальные историки, а от примерной оконечности Елениной. Почему-то в этом случае румбы складываются в единую схему и привязываются к местности гораздо лучше. Но это уже тема для отдельной статьи…

На картах-портоланах рядом с побережьем нанесены сотни топонимов. Некоторые из этих надписей (очень немногие) нанесены красными чернилами. Они, в большинстве своем, обозначают наиболее важные морские порты. Нередко над ними изображались еще и флаги государств-владельцев. По тому, как появлялся и исчезал красный цвет надписей, а также менялись изображения на флагах – можно (с известной осторожностью) судить об изменениях в политической и экономической жизни данных городов. В нашем Приазовском регионе набор «красных» городов на портоланах достаточно стабилен. Почти на всех картах так выделены Tana/La Tana (Азак, Азов), Matreca (Матраха, Матарха, Тмуторокань, теперь Тамань), Vospro (Боспор, Керчь) и Comania/Cumania (в северо-западном Приазовье). Причем по последней есть подозрение, что это может быть названием не города, а региона (Кумания – страна куманов/половцев). Кроме этого с какого-то периода стали довольно часто выделять красным также Cabardi (район Таганрога), Pexo (район Ясенского залива на востоке Азовского моря), Copa (на Кубани). Часть из этих названий мы точно знаем как средневековые города, по другим можем предполагать городской статус с большей или меньшей вероятностью (как по упоминаниям в письменных источниках, так и по данным археологии). Флаги (если картограф посчитал необходимым их нанести) чаще всего показывались в Кафе (всегда генуэзские) и Тане (почти всегда – золотоордынская тамга, в единичных случаях – флаг Генуи или Венеции, у них была сложная история взаимоотношений с этим городом). На портоланах XIV - XV веков рядом с другими приазовскими «красными» наименованиями флаги показывались крайне редко, но уж если изображались – то только ордынские. Это я к тому, что не стоит слишком преувеличивать реальные возможности итальянских купцов – они могли действовать на территории Золотой Орды только под эгидой местных ордынских властей и с их разрешения, а если уж начинали слишком наглеть – то для них это часто плохо заканчивалось.

А вот по остальным – «черным» - названиям на портоланах, понимания их значения в большинстве случаев нет. Здесь вперемешку нанесены названия небольших селений и просто мест, важных для ориентировки навигаторов - мысы, устья впадающих рек и даже просто удобные для временной стоянки места (например, для отдыха, ночевки или пережидания плохой погоды). Могли оставаться прежние «привычные» названия и от уже заброшенных населенных пунктов. Общепринятых обозначений для разнотипных объектов, как на современных картах, тогда еще не придумали. Видимо считалось, что хороший шкипер и так все это в голове должен держать (а плохому – и карта не поможет). Да и для сохранения «секретности» этих морских карт это было только полезным.

Именно поэтому нельзя тыкать пальцем в первый попавшийся «черный» топоним на раннем итальянском портолане и радостно кричать, что здесь был древний город и генуэзская колония. По крайней мере до тех пор, пока такое предположение не подтвердится данными других письменных источников и археологией. А вот когда (и если!) подтвердится – вот тогда и поздравим первооткрывателей с тем, что уже известен итальянский вариант названия этого города.

И сразу отметим, что на средневековых картах с Приазовьем топоним Домаха/Адомаха в районе устья Кальмиуса отсутствует! Да, совсем отсутствует. На всех. Совсем на всех. Нет, не шучу. Да, часто спрашивают. Да, пока самое раннее известное свидетельство о наличии этого гидронима у устья Кальмиуса относится только к 1768 году, но это уже явно не средневековье. Фух! Всем ответил?

Что касается Мариупольщины, то здесь на классических итальянских портоланах XIV – XV веков стабильно используются три топонима – Паластра, Ло Каки и Папакомо. На классических портоланах они всегда показывались черным цветом. Есть, правда, несколько портоланов начала XVI века, где некоторые из этих названий подписаны красными чернилами. Но эти карты относятся к периоду, когда турки уже выгнали европейцев из Черного моря, поэтому доверять их данным очень чревато. Итак, наши три топонима:

- Palastra (варианты Pallastra, Pallasta, Palasta, Lapalastra) в районе Белосарайской косы. Данный топоним имеется не только на картах-портоланах, но и в некоторых текстовых портоланах и письменных источниках (например – в «Путешествии в Тану» Иосафата Барбаро), то есть он являлся важным ориентиром для итальянских мореплавателей. Ни письменных, ни археологических данных, которые позволили бы отнести Паластру к поселениям – пока не обнаружено. Возможно, это было просто название косы, которая ограничивала с севера вход в Таганрогский залив. Какой этнос первоначально назвал так эту косу – толком неизвестно, (выдвигались разные версии, вплоть до довольно экзотических), но это название оказалось довольно устойчивым, по крайней мере последние семь веков. В изданной в 1892 году книге «Мариуполь и его окрестности» упоминается, что приплывающие из Греции капитаны еще продолжали называть эту косу Балестрой. В конце XVI где-то в наших краях существовал хорошо заметный в источниках татарский город Балысарай – центр (один из центров?) знаменитого Дивеева улуса. А турецкий путешественник середины XVII века Эвлия Челеби (правда, смешивая два разных пункта на противоположных берегах Таганрогского залива) использовал название Балысыра, которым он называл еще и само Азовское море (или только его восточную часть?). Так что получается непрерывный ряд разноязыких вариантов – Паластра – Балестра – Балысыра – Балысарай, от которого происходит и нынешнее название косы – Белосарайская. Естественно, что ни к походам древнерусского князя Святослава на хазар, ни к фэнтезийному Белому городу или Белому сараю/дворцу на ней – она отношения не имеет никакого. Эта старая городская легенда относится к «литературным» фантазиям XIX века.

- Lo Cachi (варианты locachi, lochachi, locaci, lochaqui, locassi, lozizi, zizi, а на картах картографа Петруса Роселли с испанской Майорки - punta de locasi и p. de locaci) - Ло Каки (или Ло Какхи, Ло Качи по словам других консультантов). Показывалась в глубине залива восточнее Паластры, иногда здесь же показывается и устье небольшой реки. Почти наверняка это устье Кальмиуса. Артикль «Lо» в данном названии указывает на мужской род следующего слова (если на женский род, то должно быть «Lа», а если следующее слово начинается с гласного звука – то в обоих случаях артикль сокращается до «L`» с апострофом). Интересно, что название Ло Каки по составу звуков несколько созвучно названию нашей речки Калкой, не могли ли итальянцы так неблагозвучно исказить это древнее название?

- Papacomo (вариант - Papacomi) - Папакомо. Показывалась обычно при устье реки, в глубине бухты между двумя мысами, расположенными между Ло Какой и устьем Миусского лимана (о последнем месте расскажу отдельно, позже). Или напрямую на мысе, расположенном между Белосарайкой и устьем Миуса. Это почти наверняка устье Грузского Еланчика у Кривой косы. Пока единственное надежное упоминание этого топонима в письменных источниках удалось найти в текстовом портолане Гратиозо Бенинказы середины XV века (перевод И.К. Фоменко): «Папахомо. Обрати внимание на отмель с двумя заиленными участками у этого пункта, с юго-восточной стороны канала. <…> Если бросать якорь у этой местности, близ этой отмели, то глубина там составляет Х футов. Отправляясь из этой местности к Порто Пиксано (Порто Пизано – LV), то надо двигаться на северо-восток и север; и тогда Порто Пиксано с его гаванью будет со стороны юго-востока, а эта отмель имеет протяженность ХХ миль до Порто Пиксано». Здесь, по всей видимости в оригинале говорилось об отмелях у южного побережья Таганрогского залива, напротив Папакомы (см. рис. 2.5, они отмечены на портоланах двумя жирными красными точками). К сожалению, мне пока не удалось найти полного и качественного перевода «приазовской» части данного текстового портолана на русский язык (то, что удавалось найти – это отдельные и сильно различающиеся фрагменты), а полнота и точность перевода И.К. Фоменко вызывают некоторые сомнения (при сравнении его перевода с переводами других историков встречаются серьезнейшие отклонения – вплоть до направлений и цифровых данных!), так что первоначальный смысл этого фрагмента пока под вопросом. В других письменных источниках надежные упоминания Ла Каки и Папакомо (кроме двух сомнительных случаев, о которых ниже) выявить пока не удалось. О том, почему мой мариупольский сайт называется именно Папакома – покаюсь ниже, не пропустите.

Рис.2.5. Таганрогский залив на портолане Петро Весконте 1318 г.

Как уже говорилось, помимо многих тысяч портоланных карт, средневековые итальянские купцы оставили и огромное множество письменных источников, поэтому при попытках определить какой-либо из портоланных топонимов в качестве «города», необходимо рассматривать и их. Но вот тут дело обстоит, как ни странно, довольно грустно. Например, в таких письменных итальянских портоланах как «Il compasso da navigare» (примерно 1250-е – 1260-е годы), в анонимном письменном портолане начала XIV века (названном в XIX веке по имени тогдашнего владельца «Tammar Luksoro») и в письменном портолане Грациозо Бенинказы (1445 г.) расписываются расстояния и румбы между основными реперными точками побережья, в том числе и для Таганрогского залива Азовского моря. Но используемая при этом номенклатура портоланных названий довольно скудная и никак не атрибутируется, т.е. встречаемые здесь немногочисленные местные названия в тексте не расшифровывается (что это - город, село, мыс, коса или что-то другое). И судя по контексту и по географии нашего Таганрогского залива – в большинстве случаев здесь явно упомянуты просто мешавшие мореплаванию оконечности морских кос, при миновании которых надо было сменить направление движения.

Значительно более интересные для нас сведения содержатся в обширнейшей (но, к сожалению, полностью не переведенной на русский язык) «Практике торговли» Франческо Балдуччи Пеголотти (примерно 1338-1342). В ней приводится много полезной и практической (на тот момент) информации о черноморской и азовской торговле итальянцев (в том числе и по их торговле через Тану с восточными странами). Среди прочего, Пеголотти называет (и кратко характеризует) несколько портов и пристаней Азовского моря. По северному берегу моря (начиная от Таны) это были Порто Пизано, Кабарди, Лобуосом и Иполи. В южной части Таганрогского залива – Балзимахи и Тар. По юго-восточной стороне Азовского моря – Пеше и Сан Джорджо. В Керченском проливе – Воспро (Керчь). Во всех этих приазовских портах (кроме Таны и Воспро), большие морские суда не могли приближаться к берегу ближе, чем на расстояние от 3 до 10 миль. Что касается до нашего северного побережья, то здесь более-менее понятно расположение только Порто Пизано (в глубине залива северо-восточнее Таганрога, скорей всего в низовьях Самбека) и Кабарди (район Таганрога или Петрушиной косы немного юго-западнее его). А вот названия Лобуосом и Иполи – по другим источникам пока не известны. По ним высказывались разные предположения, но, подозреваю, что Ipoli – это потерявшее первое «L» и сильно искаженное при переписке портоланное название Porteti (варианты – Liportete, Li Porti, Liporti, Lipori), располагавшееся в глубине залива западнее Обиточной косы. Тогда Lobuosom должен располагаться где-то между ними. Возможно, это также сильно искаженное название (Lo) Papacom, графически эти варианты (вроде бы) нетрудно вывести из тогдашних рукописных шрифтов. Тогда это район нынешнего Новоазовска. В нем все суда, включая и небольшие, не могли останавливаться ближе 5 миль от берега. А меры веса в нем были общие с Воспро, Кабарди и Иполи (т.е. на 0,5% больше, чем меры Кафы и Порто Пизано и на 0,5 % меньше, чем меры портов «зихской» стороны). Кроме этого в том же трактате, в качестве одного из пунктов, откуда привозились рыбные балыки, называется и некий lo Ianch, который (с большой долей сомнений) можно попытаться опознать как искаженное при переписке locachi? В общем сведения у Пеголотти очень любопытные, но из-за сильных искажений во многих случаях их крайне тяжело и ненадежно удается сравнивать с данными других источников.

В другом интересном произведении, «Путешествии в Тану» итальянца Иосафата Барбаро, длительное время жившего в этом городе в середине XV века, удалось найти только один случай упоминания местного портоланного топонима. В рассказе о том, как зимой 1438 года орда хана Кичик-Мехмеда прошла мимо Таны на север (частично по льду замерзшего Таганрогского залива), говорится о том, что орда шла на север мимо города шесть дней, а в ширину ее фронт протянулся от района Бозагаз на Дону (в 40 милях выше Таны) на востоке и «до места, называемого Паластра» («un luogo chiamato Palastra») на западе, что по вычислениям Барбаро составляло 120 миль. Использованное здесь Барбаро слово «luogo» (место, местность) ничего не говорит о возможности существования здесь одноименного поселения на тот момент.

Кроме этого есть еще огромные кладези лишь частично обработанных нашими учеными таких письменных источников как средневековые уставы местных итальянских городов-колоний, их судебные дела, нотариальные записи местных нотариусов по коммерческим сделкам и страховкам и тому подобные повседневные и массовые документы, которые в довольно больших количествах сохранились в архивах Венеции и Генуи и в некоторых других собраниях. Мне удалось немного пообщаться с некоторыми из наших ученых, которые работают с такими документами (спасибо им!!!), и вот что я вынес из этого общения. Таких документов на самом деле довольно много, но работать с ними напрямую могут лишь немногие из отечественных ученых, в том числе и по причине наличия у нас малого количества знатоков диалектов староитальянского языка, на котором они были тогда написаны. Но даже то, что уже введено в научный оборот - это тоже весьма значительный объем информации. На этой основе наши историки вполне успешно делают интереснейшие разработки по общим и частным вопросам итальянской торговли в Азово-Черноморском регионе, восстанавливают историю крупных городов типа Кафы, Солдайи или Таны. Но вот попытаться разобраться с «черными» портоланными названиями по таким документации – к сожалению, вряд ли реально. Эти названия крайне редко, почти единично упоминаются в этих документах – у тогдашних негоциантов было мало поводов, чтобы записывать их в официальных документах. А те торговцы, которые по каким-то причинам на это решались, говорили на разных (иногда весьма отличающихся) итальянских диалектах и говорах, с использованием в речи кучи жаргонизмов, сокращений и неофициальных названий, часто они были малограмотными, не совсем трезвыми, могли заикаться, шепелявить или иметь какие-то другие «фефекты фикции». А озвученные ими названия пытались на слух записать городские нотариусы, тоже часто глуховатые и не совсем трезвые, к тому же редко отрывавшие задницы от своих удобных скамеек и обычно малознакомые с окружающим их реальным миром вне городских стен. Ну или, примерно с тем же успехом, пытались скопировать их из выцветших более ранних рукописных документов. То, что в результате получалось с топонимами в таких документах – часто не поддается осмысленному анализу (по крайней мере, на трезвую голову). Характерные примеры приводились выше, в рассказе про «Практику торговли» Пеголотти. Поэтому найти новые документы с упоминанием «черных» портоланных названий Приазовья – задача достаточно нетривиальная, хотя и нельзя сказать, что совсем не реальная. Иногда встречаются.

Что касается данных археологии, то, насколько мне известно, на Украине и в Крыму (на северном побережье Керченского полуострова) поиском и локализацией «портоланных» поселений еще никто толком не занимался. В восточной части Приазовья с этим вопросом несколько лучше. В российской части побережья Таганрогского залива целенаправленными поисками прибрежных «портоланных» поселений в 1990-е годы занимался российский археолог И.В.Волков. Позже он же занимался и некоторыми из таких поселений в юго-восточном Приазовье. Насколько я понял из общения с ним, а также с азовским археологом А.Н. Масловским (спасибо им за консультации!), прибрежные «портоланные» поселения довольно четко локализуются по картам и обнаруживаются на местности (там, скорее, другая проблема – в некоторых ожидаемых местах имеется по несколько отдельных поселений). Одно из таких приморских поселений – на левобережье устья Миусского лимана – И.В. Волков исследовал раскопками (правда, он ошибочно локализовал его как «Кабарди», позже мы к этому еще вернемся). Это было небольшое и небогатое поселение (не город!!!), просуществовавшее достаточно недолго, Волков датирует его функционирование довольно узким интервалом 1240-х – 1260-х годов, т.е. еще до возникновения золотоордынского города Азака в дельте Дона. По наблюдениям археолога, конец его существования был не насильственным, оно было просто заброшено, оставшиеся ямы планомерно засыпаны. Но основная часть небольших поселений времен Золотой Орды, в значительных количествах обнаруживаемых на морском побережье и у небольших степных речек в Северо-Восточном Приазовье, судя по всему, начала бурно появляться в связи с активизацией здесь экономической жизни уже после появления Азака/Таны в конце 1260-х годов. Еще один всплеск «урбанистических» процессов в Северном Приазовье относится ко периоду «Великой замятни» середины XIV века, когда основные исторические центры Золотой Орды в Поволжье после неоднократных переходов из рук в руки и разграблений лежали в руинах, а их бывшее городское население массово бежало в Приазовье, на удерживаемый могущественным темником Мамаем «островок стабильности». Тогда на Днепре, Конке и Северском Донце появилось несколько новых больших ордынских городских центров, остатки зданий которых были хорошо заметны еще в XVIII веке. Одно из небольших и бедных поселений этого же времени донецкие археологи раскопали на окраине Мариуполя, в районе бывшей собачьей площадки в Ляпинской балке. Несколько выше по балке, в районе чуть ниже Цыганского магазина был исследован и грунтовый могильник этого поселения. Конец экономическому процветанию татарского Приазовья положил третий поход среднеазиатского правителя Тамерлана на Золотую Орду, во время которого его войска занимались массовым геноцидом, в том числе и в наших краях. В дальнейшем ордынский Азак опять возродится, но былого величия и размера он уже никогда не получит… К сожалению, по периодизации и времени существования известных археологам малых прибрежных и степных татарских поселений данных почти нет, на большинстве из них раскопки никогда не проводились. Поэтому проследить динамику их появления и исчезновения, а также и то, смогли ли какие-то из них пережить Тамерланово нашествие пока невозможно.

И снова вернемся от Истории к картографии. Уже на самых ранних из сохранившихся портоланов береговая линия нанесена с высокой точностью лишь в ключевых точках, а промежутки между ними показаны с довольно большой долей условности. До того, как стала доступна массовая печать, карты копировались вручную и поштучно. При этом часто использовался следующий способ. Заготовка для новой карты подкладывалась под уже имеющуюся карту и тонкой иглой делались сквозные проколы в ключевых точках. Потом заготовка вытаскивалась и на основе намеченных наколами ключевых точек вычерчивалась новая карта, при этом промежутки между наколами дорисовывались вручную. Естественно, что при этом со временем постепенно накапливались искажения, и, например, на более поздних портоланах несколько искажаются общие пропорции, а очертания берегов становятся более резкими и угловатыми (см. рис.2.6).

Рис.2.6. Сравнение очертаний Крыма и Азовского моря на портоланах Петро Весконти 1318 г. и Бенинказы 1474 г.

Конец нашей «портоланной» теме положили турки. В 1453 году они взяли византийский Константинополь, а в 1475 году турецкий флот и армия под командой Гедика Ахмет-паши захватили все итальянские владения на южном берегу Крыма. Вскоре после них пали и все остальные еще остававшиеся в руках итальянцев и туземцев порты и прибрежные крепости на севере и северо-востоке Азово-Черноморского региона, включая и Тану. С тех пор для европейских мореплавателей Черное море надолго стало недоступным. Отдельные европейцы с разными целями еще попадали на территорию Османской Порты и ее вассала Крымского ханства, но навигаторов среди них уже не было. И хоть в европейском морском деле портоланы будут активно использоваться еще не менее двух веков, но из Азово-Черноморского региона свежая и актуальная информация к европейским картографам поступать практически перестала. Поэтому «портоланным» картографам последующего периода приходилось использовать устаревшую и окончательно оторвавшуюся от реальности информацию с более ранних карт. Что из такого вынужденного метода у них в итоге получалось – рассмотрим в главе о европейских «постпортоланных» картах. Там все очень грустно…

Вывод. Европейские портоланные карты XIV – 3-й четверти XV века – это очень точный и перспективный источник информации по нашей местной истории. Но их НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ нельзя трактовать слишком линейно, видя укрепленные города и замки итальянцев в каждом портоланном топониме. Их нужно смотреть в комплексе, вместе с данными разноязыких письменных источников того времени, вместе с данными письменных портоланов. Причем это желательно делать на языках оригиналов. Без знания буржуйских языков – это делать проблематично. Например, мне подсказали о существовании неких греческих портоланов в сборнике A.Delatte «с прекрасным описанием Приазовского побережья». Мне даже помогли до них добраться, и я заглянул в них. А толку-то, если не понимаешь, что в них написано? Так отож… Ну и разумеется, надо учитывать разработки историков и данные археологии по этому периоду.

При использовании материалов с данного сайта ссылка на него не обязательна, но желательна : )