Генеральная балка

Сидоров В. С.
глава из книги "Энциклопедия старого Ростова
и Нахичевани-на-Дону"

Генеральная балка, грандиозное урочище на территории Ростова. Была названа, по преданию, в связи с тем, что в первой половине XVIII века тут были базы (скотные дворы) генерала И.М. Краснощекова, жительствовавшего в Черкасске.

В Ростовскую эпоху длительное время служила городу естественной северной границей и свалкой. Через нее были переброшены два моста: на Таганрогской дороге и, по дороге и Новочеркасск, в районе будущего Малого проспекта (ныне проспект имени Чехова). С течением времени городские кварталы перебрались за Генеральную балку. Свозить нечистоты в нее перестали, но по-прежнему с легким сердцем спускали ассенизационные стоки. Безымянному ручью, протекавшему по дну балки, от года к году трудней было, несмотря на хорошую водность, сносить это добро в Темерничку. А городскому саду, густевшему и распространявшемуся там же примерно, что и ныне, делалось не под силу заглушать канализационные ароматы.

Началом кампании против Генеральной балки принято считать постройку каменного моста взамен деревянного на Таганрогском шоссе. Решение об этом городская дума приняла в 1857 г., закончили строить в 1863-м. Перекинутая через балку арка (20 саж. ширины, 2 саж. пролета), выложенные камнем-аршинником откосы и замощенное дно, все - стоимостью в 5 тыс. рублей, получили название Байковского моста и сделались прообразом "трубы на Генеральной балке".

Историю же кампании лучше всех обозрел П.Ф. Горбачев (о нем см. ниже), и все историки Ростова только пересказывали его обзоры. Их два. Первый — это сообщение, с которым Горбачев выступил 18.3.1893 г. в Донском отделении императорского Русского технического общества, и которое в том же году издал "член наблюдательной комиссии по сооружению Генерального коллектора" М.И. Елицер.

- Милостивые государи, - сказал Петр Филиппович. - В прошлом нашем заседании был затронут вопрос о так называемой Генеральной балке, причем на балку эту возводились некоторые обвинения, по моему глубокому убеждению, совершенно несправедливые. Полагая, что главной причиной неправильных суждений является неполнота сведений о ней, я в качестве председателя комиссии, наблюдающей за работами по урегулированию Генеральной балки, взял на себя смелость представить вам эту таинственную незнакомку, которой вы, наверное, не откажете в известном уважении, когда ближе с ней познакомитесь.

Если посмотреть на план Ростова, то легко видеть, что он в нескольких местах прорезывается оврагами, идущими параллельно Дону и впадающими в Темерник. Ближайший Дону овраг носит название Генеральной балки. В современном своем положении Генеральная балка начинается около Тюремного замка и идет к юго-западу с незначительным уклоном, заметным только при нивелировке. При пересечении с Кузнецкой улицей (ныне Пушкинской) на углу Среднего проспекта, - балка делается явственней и имеет вид ложа ручья. Отсюда она, постепенно углубляясь и расширяясь, поворачивает к углу на Большой проспект и с этого места уже в виде оврага солидных размеров идет на протяжении 1 3/4 версты извилистой линией, параллельно Большой Садовой улице, и, пересекая встречные кварталы и городской сад, впадает в реку Темерник.

В топографическом отношении Генеральная балка для местности, ее окружающей, представляет естественный сток атмосферных осадков, главную массу которых посылает в нее плоскость, лежащая к северу, то есть степная часть, хотя бассейн этой балки и в черте города несколько превышает миллион квадратных саженей, то есть около 450 десятин. Из этого понятно, что балка, образованная, как и все овраги, от размыва почвы дождевыми водами, существует с незапамятных времен и во всяком случае гораздо ранее постройки первого дома в Ростове.

На одном из старых планов Ростова, относящемся к 30-м годам, на котором вместо Богатого поселения виднеется крепость св. Дмитрия Ростовского, а самый город ограничен с востока Большим проспектом и с севера Садовой улицей, ясно видна Генеральная балка в виде громадного оврага с многочисленными отростками, зачатками новых оврагов (из которых теперь уцелела только впадина на Пушкинской улице, за городским садом). Тогда Генеральная балка представляла такую же естественную границу Ростова с севера, как река Дон с юга. Садовая улица представлялась несколькими домами, разделяемыми громадными пустырями. На месте настоящей Театральной площади¹ помещались здания, удаляемые обыкновенно за город, как то: тюремный замок и бойни. Городского сада не существовало и в помине², а на том месте, где я имею честь теперь беседовать с вами, находилась свалка отбросов и нечистот всего города³. В двух местах через Генеральную балку были переброшены деревянные мостики; один на "столбовой дороге в Таганрог" (ныне Таганрогский проспект), а другой на "почтовой дороге в Черкасск" (ныне около Малого проспекта). По всей вероятности, по ложу постоянно текла вода из родников, на что указывает и теперь существование ключей в низовьях балки и нанесение на топографическом плане Ростова 1857 г. ручья в овраге балки, с надписью "Безымянный ручей".

С течением времени Ростов расширяется, переходит за черту балки, постепенно растет к северу, и в конце концов получается, что Генеральная балка оказывается теперь и центре города. Понятно, что когда оба берега балки поступили в собственность частных лиц, она перестала быть местом городской свалки, которая была перенесена в другую балку, на границе так называемой "Нахаловки", откуда, впрочем, несколько лет назад перенесена еще далее к северу, потому что и та балка в настоящее время с обеих сторон застроена.

Тем не менее, удобства балки в смысле ассенизации были оценены по достоинству, и все владельцы прилегающих имений воспользовались ею, как общей помойной и выгребной ямой. Эту картину можно и теперь еще наблюдать на открытых частях балки.

Ненормальность существования такого порядка вещей рядом с лучшей улицей города и весь вред этого в санитарном отношении сознавались давно и составляли всегда одну из главных забот городского самоуправления, которое уже много лет вело борьбу с этим злом всевозможными способами. Сначала употреблялись предупредительные меры в виде обязательных постановлений городской думы и распоряжений полиции, с запрещением загрязнять балку нечистотами, под угрозой штрафов и наказаний, но все они имели мало успеха, вследствие физической невозможности уследить за происходящим во дворах частных владельцев, при нежелании их самих жертвовать некоторыми денежными выгодами во имя неясно сознаваемых санитарных целей. С другой стороны, разрубить Гордиев узел, то есть попросту засыпать балку, тоже не представлялось возможным, так как она служила стоком атмосферных вод. И вот Ростов естественно и таким же путем, как большинство крупных западноевропейских городов, пришел к необходимости устроить в ложе оврага Генеральной балки - крытый водосток.

Честь развития и проведения в жизнь этого благого дела принадлежит покойному городскому голове Андрею Матвеевичу Байкову. А первый почин этому был сделан постановлением городской думы 22 мая 1857 года, признавшей необходимым "устроить в балке, по дороге из Таганрога, каменный мост взамен деревянных, требующих частого исправления". После долгой переписки, наконец, в 1863 году мост этот был выстроен в виде арки, переброшенной через балку, шириной в 20 саженей и пролетом в 2 саж. Стены выведены из аршинного камня, свод кирпичный, а дно трубы было вымощено камнем для протока воды. Вся постройка обошлась около 5000 рублей. Какое событие для Ростова была постройка этого моста, видно из того обстоятельства, что городское общество постановило приговор, утвержденный г-ном екатеринославским губернатором, о наименовании этого моста "Байковским". Эта арка под "Байковским мостом" и послужила началом и прообразом всей так называемой "трубы на Генеральной балке".

С 1863 г. в продолжении нескольких лет "Байковский мост" представлял на протяжении 20 саженей единственную закрытую часть Генеральной балки. За это время город постепенно разрастался, местность за Генеральной балкой стала заселяться, и ценность земли там постепенно возрастала, так что, наконец, оказалось в некоторых случаях выгодным затратить известный капитал на устройство арки над Генеральной балкой, чтобы воспользоваться площадью поверхности трубы. Так, сначала закрыл трубой часть Генеральной балки посреди своего двора на 20 саж. Н.И.Чурилин в 1868 г. Потом этому примеру последовали гг. Елицер, Степаненко, Асмолов, Михура, Войцеховский, Домбровский, Фандеев, Соколов, так что в промежуток времени от 1863 по 1884 год из 728 пог. саженей балки, находившихся в частных владениях, было закрыто владельцами собственными средствами, в интересах удобств и благообразия, 233 пог. сажени. В тот же промежуток времени городом устроено еще два каменных моста через балку по 10 саж. - под Почтовым переулком и на главной аллее городского сада.

Здесь уместно сказать, что все эти арки имели всевозможные размеры и формы; тип их был - полуциркульный свод, опиравшийся на вертикальные стенки, причем вышина трубы колебалась от 1,10 до 1,42 саж., а пролет от 1,95 до 1,07 саж. Стены были большею частью из аршинного или бутового камня, а свод кирпичный, редко из плиты или аршинного камня. Днище чаще из бутового камня или плитняка, реже из аршинного камня. У Фандеева днище было уложено из досок. Посреди свода часто делались люки, через которые сваливался в балку весь домашний сор, загромождая ее.

Собственно к закрытию балки в интересах благообразия и санитарии, а не ради замены деревянных мостов каменными, приступили только в 1884 г., когда в городской думе, при рассмотрении сметы, оказавшаяся экономия в расходах 4672 руб. предназначена была на устройство трубы на Генеральной балке в городском саду, где она пересекала главную аллею, неся в себе грязную воду расположенных выше бань. Вместе с тем, городской голова Байков поднял вопрос о закрытии всей балки, в интересах удобства и благообразия, на всем ее протяжении, с каковою целью предлагал привлечь к участию в расходах содержателей бань, фабрик, заводов, спускающих в балку грязные воды и нечистоты, а равно и владельцев прилегающих к балке имений, ценность которых, понятно, должна была повыситься от закрытия балки.

С этой целью была составлена раскладка, распределявшая между привлекавшимися к участию 54 лицами сумму в 36 тысяч рублей, причем размеры обложения каждого лица колебались от 100 до 3 тыс. рублей. Но представители от домовладельцев не согласились на эту раскладку, а составили свою, которая в общей сложности не достигла и 12 тыс. рублей, причем и на эту раскладку слышались со всех сторон жалобы на неравномерность, и каждый домовладелец считал себя обиженным. Итак, эту попытку совместного закрытия всей Генеральной балки на началах добровольного соглашения между городом и частными лицами нужно признать неудавшеюся, и город в 1884 г. закрыл только часть своей балки в городском саду, в 24 саж.

Но дело, получившее толчок, не могло уже остановиться на этом - и в следующем, 1885 г. вопрос этот вновь был возбужден, но уже в санитарном комитете, причем на первый план выставлялась не эстетическая сторона дела и не удобства для владельцев, а санитарная необходимость, грозящая за непослушание болезнями. Комиссия, составленная из членов санитарного комитета, осмотрев балку, пришла к следующему заключению: 1) балку следует безусловно закрыть, устроив на всем протяжении каменную трубу; 2) сваливание и сливание всевозможных нечистот, практиковавшееся доселе, прекратить, допустив в будущем как меньшее и неизбежное зло спуск только жидких нечистот, для чего выгребные ямы должны быть устраиваемы с приспособлением для разделения твердых частей от жидких, и 3) в устье трубы, около Темерника, должны быть устроены приемники для осветления и обезвреживания стекающих жидкостей. Таким образом, Генеральной балке, очевидно, было суждено, по ее естественному положению, быть во все времена приемником и проводником нечистот. Можно было лишь надеяться урегулировать это зло, ограничить его вредные последствия, но совершенно прекратить его не было возможности.

Городская дума, согласно с мнением комиссии, признала также крайне необходимым в санитарном отношении закрытие Генеральной балки каменной трубой, допустив в нее спуск только жидких нечистот и облагая за это желающих известными взносами, каковые деньги должны быть сполна обращаемы на расходы по закрытию балки. Первыми же привлечь к участию в расходах владельцев бань, спускающих в балку главную массу грязных вод. Детальная разработка этих основных положений поручена соединенным силам финансовой комиссии, санитарного комитета и городской управы, которые в общем заседании 25 ноября 1885 г. выработали следующий план, легший на основание всех дальнейших работ по урегулированию Генеральной балки и в настоящее время почти законченный без всяких существенных изменений. Вот он в главных чертах:

1) Начало Генеральной балки между Средним и Большим проспектами должно быть засыпано, а для отвода дождевых вод устраивается открытый мощеный лоток по Кузнецкой улице и Большому проспекту до впадения здесь в Генеральную балку.

2) Остальную часть Генеральной балки от Большого проспекта и до Темерника закрыть каменной трубой такого же типа, как в городском саду.

3) У выхода Генеральной трубы к Темернику устроить приемник, в котором должны осаждаться твердые части, а жидкие спускать в Темерник после их обезвреживания.

4) В трубу допустить сток только жидких нечистот, обязав всех спускающих непременно устроить все приспособления по разделительной системе, под угрозой в противном случае закрытия стоков.

Этот проект комиссии был утвержден думой 15 января 1886 г., причем закрытие балки было признано обязательным как для городскою управления в тех местах, где Генеральная балка пересекает улицы и площадь городского сада на расстоянии всего 330 саженей, так и для частных лиц, имения которых прилетали к балке на протяжении всего 550 саж., причем все эти работы должны были быть окончены к 1 ноября 1887 г. В вознаграждение за понесенные расходы владельцы, устроившие на своих участках трубы на балке, получают право пользования поверхностью трубы и право спуска жидких нечистот. Заведование же и ремонт трубы относятся к обязанностям города. Те лица, которые не сделают трубы, могут спускать жидкости не иначе, как по особому соглашению с городским управлением. Правом спуска пользуются не только лица, владения которых непосредственно примыкают к балке, но и все вообще дворы и имения, лежащие на всем протяжении Генеральной трубы между улицами Большой Садовой и Кузнецкой, за особую плату.

Согласно этому постановлению думы, городская управа продолжала закрытие трубы на своих участках. В 1886 г. закрыты остальные 60 саж. в городском саду и 10 саж. под Николаевским переулком; равно устроен обводной открытый лоток по Кузнецкой улице и Большому проспекту длиною в 230 саж., затем впоследствии закрыты были также участки балки под Николаевским и Доломановским переулками, на протяжении 30 саженей. Остальные 80 саженей прилегали к имению Новосильцева, с которым у города был спор о праве владения, вследствие чего труба эта так и осталась незакрытою.

Что касается приемника на берегу Темерника, то выработка типа его была поручена комиссии техников в 1888 г., которая, однако, не сочла возможным исполнять эту задачу без предварительных изысканий и собрания необходимых материалов для согласования с возможной в будущем полной канализацией Ростова.

Из частных же лиц постановление думы исполнили только гг. Солодов, Курдт и Фандеев, на протяжении 96 саженей; остальные же владельцы уклонились, вследствие чего балка так и осталась открытой на расстоянии 239 саж. Применение к ним каких-либо принудительных мер представляло, понятно, на практике массу всевозможных затруднений, и этот последний злосчастный остаток Генеральной балки переходил в наследие от одного состава городского управления к другому, пока, наконец, не был окончательно разрешен в прошлом 1892 г.

Правом спуска из имений, не прилегавших к балке, воспользовался только один домовладелец Кузнецкой (ныне Пушкинской) улицы г. Кушнарев за уплату 1000 рублей, каковые деньги поступили в фонд для закрытия трубы. Так как желающих в районе Садовая - Кузнецкая улицы больше не оказалось, то, чтобы усилить этот ресурс и тем ускорить дело закрытия трубы, городская дума постановлением 19 мая 1887 г. распространила право спуска на всех вообще живущих и вне указанного района, на общем основании.

Как я упоминал выше, проект закрытия балки, утвержденный думой в 1886 г., есть тот самый, исполнение которого заканчивается только теперь без всяких существенных перемен, лишь с несколькими дополнениями; поэтому я остановлюсь на нем несколько подробнее.

В выработке этого проекта ясно чувствуется некоторая недосказанность, отсутствие должной технической разработки в деталях. Исходя из положения, что грязные воды, протекая по открытой балке, заражают воздух своими миазмами, комиссия признала необходимым оградить надворный воздух, прикрыв сверху балку с ее грязною водою каменною трубою, как крышкою. Но сама вода, смешанная с нечистотами и носительница всех этих миазм, - была забыта. Дно трубы, самая главная часть всякого водостока, было лишь замощено плитою на ребро, а в некоторых местах даже просто бутовым камнем. Мостовая эта от постоянного действия воды, которая иногда во время ливней шла массой до 3 аршин вышиною, быстро портилась, не выдерживая и нескольких лет. Таким путем, вследствие отсутствия всякого надзора и больших трудностей при ремонте, вместо мостовой скоро получилось что-то ужасное, напоминающее дно классических клоак: рядом с промоинами, глубиною местами почти в сажень, возвышались такой же величины горы наноса из булыжника, мусора, грязи и т.п., образуя подпруды. На этих своеобразных перекатах задерживались плывшие с подою различные отбросы, трупы животных, гнившие по целым месяцам и распространявшие свое зловоние из всех люков и отверстий трубы, так что в конце концов балка в местах, закрытых трубою, представляла собою клоаку, более опасную в санитарном отношении, чем открытый овраг.

Недостатки такого днища, впрочем, дали себя почувствовать, так как промоины постоянно увеличивались, подходили местами под фундамент трубы, так что стены ее оказывались висящими в воздухе. "В трубе из свода осыпается кирпич, а дно размыто", - вот постоянная суть всех актов технических комиссий, командированных для осмотра трубы после весенних ливней. В трубе Байковского моста, выстроенного в 1863 г., оказалось необходимым перемостить днище уже в 1867 г., а в трубе городского сада, строившейся в 1885 г. - серьезный ремонт днища понадобился в 1887 г. Хотя мелкий ремонт трубы, как то: закладка трещин и последствий осыпания и отслаивания кирпича, а также и исправления и перемещения днища, составляли обыкновенное явление, и не было почти ни одного года, когда бы не ремонтировался один или несколько участков городской трубы, но на этот раз было ясно, что поверхностный ремонт слишком паллиативен, хотя в конце концов и требует крупных расходов, - поэтому решено было принять радикальные меры с целью укрепления днища и свода трубы. Так как печальный опыт показал, что дно из простого грунта, замощенного с поверхности, не в состоянии сопротивляться разрушительному действию громадной массы воды, увлекающей с собой не только обыкновенной величины булыжник, но даже крупные аршинные камни до 6 пуд. весу, - то оказалось необходимым для долговечности днища на всем протяжении 232 саж. городской трубы, от Николаевского переулка до Таганрогского проспекта включительно, устроить его таким образом: по оси уложить три ряда аршинных камней, с перевязками чрез каждые три сажени из аршинного же камня; образующиеся клетки затрамбовать бетоном, а всю поверхность залить цементным раствором; оказавшиеся промоины, по расчистке до грунта, заполнить крупным щебнем с заливкой гидравлическим раствором и утрамбовкой. Где окажутся подмытые стены, - уложить под фундамент мешки с бетоном. Стоимость всех этих работ исчислена по смете в 11775 руб. 85 коп., что составляло около 50 рублей на каждую погонную сажень. Кроме того, чтобы укрепить кирпичные стены и своды и предупредить их хроническое осыпание, комиссия техников признала необходимым оштукатурить всю трубу цементным раствором с предварительной расчисткой швов, на что для 213 пог. саж. трубы оказалось необходимым по смете еще 12675 руб. 20 коп.

Так как иного исхода не представлялось, то указанный ремонт днища был разрешен городской думой и обошелся около 10 000 руб. Что касается штукатурки цементом, то решили обойтись без нее, а чтобы ограничить просачивание грунтовой воды сквозь швы кирпичной кладки, образовавшей на своде трубы целый лес известковых сталактитов и местами вымывавшей целые кирпичи, решено было сделать опыты дренажа бокового грунта, для чего чрез каждые 4 саж. в цоколе высверливались отверстия, в которые вставлялись дренажные трубы, собиравшие почвенную воду и отводившие ее прямо на днище трубы. Ремонт как этого, так и других участков городской трубы, занял собою 1887 и 1888 годы, в продолжение которых город не делал новых сооружений на Генеральной балке, занимаясь лишь приведением в должный порядок старых частей трубы, как ремонтируя в них днища и стены, так устраивая, в них люки для стока дождевых вод с улиц и водоотводную канаву по Скобелевской улице, параллельно балке, для спуска части воды со степи непосредственно в Темерник. В это же время, как мы упоминали выше, городская дума постановлением 19 мая 1887 г. разрешила спуск в балку нечистот вообще всем желающим, вследствие чего поступила масса заявлений от групп домовладельцев по Таганрогскому проспекту, Николаевскому, Казанскому переулкам и других, в числе 49 лиц. Но в разрешении этом было отказано до выработки общих правил спуска и урегулирования балки.

В 1889 г. начались было подготовительные работы к дальнейшему закрытию трубы, но в апреле заболел главный деятель по закрытию Генеральной балки А.М. Байков и осенью того же года умер. Дело на некоторое время затормозилось, но необходимость урегулирования Генеральной балки была так велика, что преемник Байкова городской голова И.С. Леванидов выдвинул этот вопрос на первых шагах своей деятельности, и в феврале 1890 г. в городскую думу поступил следующий проект управы.

Так как существование незакрытых трубою участков, не имеющих даже мощеного днища в связи с несоблюдением единства типа при устройстве трубы городом и частными лицами, способствует засорению трубы наносами из частей балки, вовсе не прикрытых трубою, и быстрой порче днища и стен, довольно значительной, как показал опыт под городским садом, то представляется крайне необходимым произвести следующие работы: 1) В открытой части балки впредь до сооружения трубы устроить мощеное днище с цементированным желобом для грязных вод и мощеными откосами. 2) Во всей закрытой части Генеральной балки исправить днище трубы, как в городском саду. 3) Для устранения засорения русла Темерника твердыми отбросами, могущими содержаться в спускаемых грязных водах, и для осветления и обезвреживания спускаемых из балки жидкостей устроить специальный колодец с трубою для отвода грязных вод в осветлительный резервуар на берегу Темерника, емкостью в 60 тыс. ведер. 4) Дождевые воды с конца существующей трубы предложено отвести по особо мощеному лотку в Темерник. Все эти работы должны были обойтись по смете в 46,5 тыс.рублей, из которых 22 тыс. предполагалось собрать по раскладке с домовладельцев, устроивших или желающих устроить спуски грязных вод в балку, а на погашение остальной суммы обратить 23 тыс. рублей, полученные от продажи Гулье-Бланшарду участка городской земли около Государственного банка.

Этот проект, конечно, представлял собою полумеру, которою для уменьшения затрат допускалось течение грязных жидкостей по открытому лотку, но я обращаю ваше внимание, что в этом проекте установлен вполне правильный взгляд на значение водостока, в котором днище является главною вещью и должно служить предметом первой заботы. Так как финансовые обстоятельства не позволяли сразу устроить хорошую трубу с хорошим днищем, то сочтено лучшим устроить днище без трубы, чем трубу без днища. Кроме того, предполагалось исправить и старое днище, а это значило превратить застойную клоаку в правильный водосток, так как не в том беда, что по балке текли отбросы, а в том, что они там застаивались и гнили. Исправить дно - значило уничтожить зловоние и заразу. Затем, вместе с урегулированием стока грязных вод по всей балке, поставлено в неразрывную связь устройство резервуара для осветления и обезвреживания грязных вод, что обеспечивало санитарную сторону дела.

Упомяну, между прочим, что в первоначальный смете проектировалось устроить еще каменный водосток из осветлительного резервуара непосредственно в реку Дон, на протяжении 480 саж.; но так как это представляло крупную затрату, около 24 тыс. рублей, и не являлось безусловно необходимым ввиду обязательного осветления и обезвреживания сточных вод, то устройство водостока было исключено из сметы.

Таким образом, дело остановилось на том, что частные владельцы не желали закрыть балку в своих владениях, а принудить их к этому не было никакой практической возможности. Оставался только единственный исход - закрыть балку в частных владениях на общие городские средства. И вот в заседании 14 марта 1891 г. городская дума согласилась с мнением гласного Солодова, что в благоустройстве балки, с точки зрения народного здравия, заинтересовано все население города, а не одни владельцы прилегающих к ней имений, и что городское управление не должно останавливаться пред затратою необходимой на это дело суммы из общих городских средств.

С этого момента вопрос об урегулировании Генеральной балки был принципиально решен, и если произошло в исполнении некоторое замедление, то в силу мелких побочных обстоятельств.

Понятно, что, считая урегулирование Генеральной балки делом общественного здравоохранения, вопрос об устройстве каких-либо полумер (как открытый лоток с мощеным дном) само собою упразднялся, его решено было заменить полною трубою, оставив в остальном проект инженера Гренберга неизменным, как и довелось его приводить в исполнение действующему составу городского управления. Но что касается до выбора строительного материала, то с этой стороны произошла масса приключений.

Все сооружения по проекту предполагалось сделать из бетона подрядным способом, и общая смета, расходов исчислена в 92825 руб. 69 коп. Работы предполагалось начать в августе 1891 г. и окончить к 1-му ноября того же года. Явившиеся на торги подрядчики отказались торговаться, находя кондиции слишком тяжелыми (может бьггь, вследствие краткости срока), и не объявили даже своих цен. Ввиду такого исхода вызова и, с другой стороны, для выяснения действительной стоимости работ городская управа поручила инженеру Гренбергу устроить пробный водосток на 10 пог. сажень. Но так как бетон как новый для Ростова строительный материал возбуждал некоторое опасение в прочности и понятную оппозицию, то для сравнения поручено было г. Лебедеву рядом же сделать 5 пог. сажень трубы точно такого же типа, но в которой стены и днище выложены из аршинного камня, а свод из кирпича, все на цементе.

Говоря в техническом обществе, пред собранием инженеров, - мне, конечно, нет необходимости доказывать безусловное преимущество бетона для гидротехнических сооружений перед всякой другой кладкой, в особенности кирпичной, и никто здесь, конечно, не удивится, что бетонная труба на пробе оказалась и лучше и дешевле. Погонная сажень бетонной стоила 182 руб., несмотря па то, что непривычным рабочим пришлось здесь учиться работать с бетоном, а стоимость деревянных форм 140 руб. пришлось разложить на эти 10 саж. Труба же из аршинного камня обошлась в 186 руб.

Одновременно с устройством пробных труб торговавшимся подрядчикам было предложено доставить сметы на устройство трубы из других материалов, помимо бетона. Одним из них, г. Бирюковым, были присланы следующие сметы на трубу такого же типа, как пробная. Стоимость одной погонной сажени трубы, 1) со стенами и сводами из кирпича на гидравлической извести и при бетонном основании со штукатуркою внутри цементом - 157 руб. 70 коп. 2) Такая же кирпичная труба - при днище из кирпича на цементе - 138 руб. 11 коп. 3) Такая же труба - при днище из бутового камня на растворе гидравлической извести - 117 руб. 31 коп. 4) Наконец, вся труба целиком из кирпича на цементе - 155 руб. 36 коп. Упомянем при этом, что по смете инж. Гренберга погонная сажень бетонной трубы расценена в 150 руб.; подрядчик же просил за нее 158 руб.

Однако все эти опыты и переписка практических результатов не имели, и когда в 1892 г. городской голова Е.Н.Хмельницкий, немедленно по вступлении в должность, поднял вопрос о закрытии Генеральной балки, то на окончательное решение городской думы были представлены 3 проекта, в которых тип водостока и размеры его были одинаковы, но материалы для постройки предлагались различные, а именно: в 1-м - все части трубы из бетона; во 2-м - днище из штучного камня, стенки из плитняка, а свод кирпичный; в 3-м - днище и стенки такие же, как во 2-м проекте (т.е. аршинный камень и плитняк), а свод бетонный.

Дума остановилась на 3-м проекте как наиболее рациональном. Вместе с тем, подрядчик Бирюков предложил устроить свод бетонный по системе "Монье", т.е. с железной проволочной решеткой внутри, но с более тонким слоем бетона, что давало возможность сделать скидку на всем подряде в 2000 руб. Это предложение было принято, и городское управление заключило 17 июня 1892 г. контракт с Бирюковым на строительство трубы в открытых частях балки на протяжении 233 по г. саженей, исправление днища в старых трубах на протяжении 200 саж. и устройство приспособлений для осветления и обезвреживания жидкостей, - за сумму 81233 руб. 43 коп., с обязательством окончить все работы в 1892 г.

Но этим похождения злосчастной Генеральной трубы не окончились. Вследствие эпидемии холеры работы начались на 2 месяца позже, чем бы следовало, и не были окончены в 1892 г. Затем Бирюков предложил городскому управлению сделать всю трубу по системе "Монье", на что не последовало согласия. Наконец, ввиду оказавшейся во время работ трудности достать для днища хороший штучный камень в достаточном количестве, подрядчик Бирюков ходатайствовал о разрешении ему устроить днище из прессованного бетона. Это ходатайство уважено было думой, И во всех работах по исправлению старого днища был уложен бетонный кювет. Бетон же будет применен в днище новых труб на последних незакрытых участках Генеральной балки, с которой мы надеемся, с Божьей помощью, покончить наконец в текущем 1893 г.

Перехожу теперь к описанию водостока на Генеральной балке, строящегося ныне по проекту инженера Гренберга. В поперечном разрезе труба представляет полуциркульный свод, опирающийся на скошенные книзу стенки; днище состоит из полуяицевидного желоба посредине, с двумя боковыми площадками-тротуарами, слегка, склоненными к оси. Такая форма трубы (видоизменение яйцевидной) принята потому, что по водостоку предполагается течение двух родов жидкостей: 1) постоянное - грязных вод, вполне помещающееся в желобе или кювете, причем боковые тротуары остаются всегда сухими и удобными для прохода, и 2) временное - дождевых вод, которое может идти полным сечением трубы.

Такое устройство делает удобным надзор за правильным действием водостока и примыкающих к нему сточных труб и облегчает ремонт их в случае надобности. Размеры водостока рассчитаны в связи с общей канализацией города, т.е. когда в будущем осуществится всеполная канализация Ростова-на-Дону, то Генеральный коллектор явится одним из главных сборных каналов ее и будет в состоянии принять все как дождевые, так и грязные воды всего бассейна Генеральной балки, занимающего, как мы говорили выше, около 450 дес. Эта площадь, для которой Генеральная балка служила естественным стоком атмосферных осадков и с которой можно спускать грязные жидкости в Генеральный коллектор, - ограничивается с севера Скобелевской улицей, с востока Нахичеванской границей и с юга ломаной линией улиц Малой Садовой (от Нахичеванской границы до Острожного переулка), Большой Садовой (до Малого проспекта), Темерницкой (от Большого проспекта до Николаевского пер.) и Казанской (от Николаевского до Доломановского пер.) и занимает 1084439 кв. сажень.

Если из этого количества исключить 300000 кв. саж., находящихся под улицами и площадями, то земли собственно под жильем останется 784438 кв. саж. Предполагая, что 1/3 этой земли заселена более густо, так что на каждого жителя приходится в среднем 6 1/2 кв. саж., - а остальные 2/3 заселены менее густо, при 12,5 кв. саж. на каждого жителя, - получится, что на всей площади можно ожидать населения в 86 тыс. жителей, отбросы которых могут быть направлены при канализации в Генеральный коллектор.

За норму расхода воды приняты данные инженера Вибе, строителя канализации в г. Данциге, который полагает в сутки на каждого жителя максимальный расход воды в 3 куб. фута, т.е. почти 7 ведер, считая в том числе расход и на промышленные цели: фабрики, заводы и т.п. Ныне расход воды на каждого жителя в Ростове - около 3 ведер, но с течением времени он, конечно, должен увеличиться, поэтому для будущего принята данцигская норма - 7 ведер, близко подходящая к берлинской - 8,5 ведер, предлагавшейся строителем берлинской канализации инженером Гобрехтом и для Москвы.

К этому расходу воды, т.е. к 7 ведрам или 3 куб. фут. на каждого жителя из 86000 жителей, что составляет 258000 куб.фут., - добавлено 6308 куб.фут. грязной воды из бань гг. Смирнова, Тер-Абрамиана, Трояновского и Степаненко, так что в общей сложности принято, что в сутки по кювету должно протекать 264308 куб.футов грязной воды. Ввиду колебания расхода воды по времени дня, принято, что половина грязных вод протекает в течение не полусуток, а - 9 часов, как принимает и инженер Линдлей в проекте канализации Петербурга. Таким образом, определяется , что кювет должен пропускать в один час - 14684 куб. фут., а в одну секунду - 4,08 куб. фута грязных вод, на каковое количество и рассчитаны размеры его при уклоне 1,250, с тем, чтобы при этом вся вода помещалась в желобе, а тротуары оставались сухими и удобными для прохода.

Что касается до размеров самого водостока, то здесь за основание принят самый сильный ливень, бывший 30 мая 1887 г., когда по данным метеорологической станции в четверть часа выпало 16 мм по дождемеру, что составляет около 32500 куб. саж. или 25,5 млн. ведер в час. Принимая, что из этого количества треть испарится, а треть просочится в почву, так что в Генеральный коллектор в час попадет только треть всего количества, т.е. 10844 куб. саж., то в секунду коллектор должен отводить 3 куб. саж. или 1032 куб. фута. На это количество и рассчитана площадь поперечного сечения водостока, причем оказалось, что некоторые части старых труб имеют меньшую площадь, так что грозят подпором поды при таком ливне. Эту беду можно отчасти исправить при переделке днища, если позволяет уклон. Так, например, в трубах под имениями гг. Елицера и Фандеева при ремонте днища его понизили на полтора аршина и тем значительно увеличили пропускную способность трубы.

Так как количество протекающих вод неодинаково во всех участках трубы и постепенно увеличивается по мере приближения к Темернику вследствие прибавления новой воды со встречных улиц и сточных труб, то и размеры трубы постепенно увеличиваются, так что проектировано три типа: 1) от Большого просп. до Казанского пер. высотою 3 арш., не считая кювета; 2) от Таганрогского просп. до Никольского пер. высотою 4 арш., и 3) от Никольского пер. конца трубы у Братского пер. высотою 4,5 арш.

Способ производства работ, условленный контрактом, следующий: земля вынимается по данному уклону оси трубы до грунта; затем основание выравнивается щебнем, слоем не менее 4 верш., с утрамбовкой и заливкой известковым раствором. По оси основания кладутся три штучных камня, один внизу, два сверху, обтесанных по лекалу и образующих собою кювет; верхние штучные камни, образующие бока кювета, под-бузгиваются⁴ снизу и с боков плитняком на цементном растворе (1 часть цемента, 3 части песку). Самый верх площадок заподлицо с поверхностью штучных камней выкладывается вплоть до стен трубы плитой на ребро с заглаживанием сверху цементным раствором. Стены трубы выкладываются из плитняка на цементном растворе с оштукатуркой им же внутри. Они кверху суживаются от 0,30 до 0,18 саж. На стены опирается полуциркульный свод из бетона по системе "Монье", толщиною от 0,06 до 0,10 саж. в замке и 0,08-0,12 в пятах, смотря по плану, с заложением внутри каркаса из проволоки в 5 и 7 мм.

Входные колодцы устроены через каждые 30 пог. саж., примыкая к боковой стенке (а не посредине свода), и снабжены железными полосами, вделанными в стенку в виде лестницы. Сверху они прикрываются чугунной решеткой. Новые трубы указанных типов будут устроены на всех оставшихся незакрытыми частях балки на протяжении 233 пог. саж. Половина их, т.е. два участка, уже закрыты в 1892 г., а к закрытию двух остальных будет приступлено в настоящем году, после Пасхи.

Что касается старых труб, то в них должно быть исправлено днище, т.е. вновь сделано таким же образом, как и в новых трубах, с таким же кюветом, по первоначальному контракту на протяжении 200 саж. (вниз от Таганрогского проспекта) и по дополнительному еще на 130 саж. (вверх от Таганрогского проспекта). Таким образом, будет исправлено днище всех старых труб, и получится одинаковый профиль и правильный уклон, за исключением, впрочем, двух участков под городским садом и под имением г. Солодова, потому что они находятся в удовлетворительном, в смысле прочности, состоянии; первое днище сделано, как я уже говорил, при капитальном ремонте трубы в 1882 г. из аршинного камня с бетонными клетками, а второе - из одного штучного камня.

Эти два участка будут иметь свой особенный профиль - две прямых линии, сходящихся книзу под тупым углом и сопряженных в оси дугою круга. Профиль этот менее удобен, чем с кюветом; труба не так удобна для ходьбы, и, кроме того, от оседаний отдельных аршинных камней всегда образуются впадины, в которых застаивается жидкость, вследствие чего происходит образование осадков и разложение их. Но так как переделка этих 283 сажен - в сущности, прочного днища - обошлась бы в 10500 руб., то сочтено лучшим примириться с некоторыми недостатками профиля.

Работы по исправлению днища начались с наступлением холодов, так как тогда уменьшилось внутри трубы зловоние от разлагавшихся наносов и грязи. В то время был уже составлен дополнительный контракт, поэтому в старых трубах днище сделано везде не из аршинного камня, а из бетона, следующим образом: на подготовленное основание из щебня с известковым раствором на оси устанавливается кювет из трех кусков прессованного в формах бетона, толщиною 0,05 саж. и состава внутри 1 ч. цемента, 4 ч. песку и снаружи 1 ч. цемента и 1 ч. песку. Промежуток между стенкой кювета и стеной трубы утрамбовывается тощим бетоном, состава 1 ч. цемента, 3 ч. песку и 8 ч. щебня, а поверхность выравнивается в два слоя по 0,02 саж. жирным бетоном, внутренний слой 1 ч. цемента и 4 ч. песку, а наружный - 1 ч. цемента и 1 ч. песку.

В настоящее время совершенно окончено исправление днищ в 4 участках по 50 саж. под имениями гг. Чурилина, Елицера, Курта и Фандеева, всего около 200 пог. саж.; на двух участках еще идут работы (у гг. Фандеева и Домбровского); а к работам в последнем участке, в самом начале балки под Большим проспектом будет скоро приступлено.

В самом последнем участке трубы - под Доломановским пер. будет устроен делительный колодезь, куда будут сливаться грязные воды и по подземной гончарной или бетонной трубе будут отводиться в осветлительные резервуары. Дождевые же воды будут переливаться и проходить по открытому лотку непосредственно в Темерник.

Осветлительные резервуары будут устроены на берегу в количестве двух, причем впоследствии, если окажется надобность, к ним будут пристраиваться новые, такие же. Каждый резервуар расчитан на емкость в 30 тыс. ведер и имеет 15 саж. длины, 2,5 саж. ширины и 1 3/4 саж. глубины. Они прикрыты глухими сводами и имеют приспособления для впуска конуса, выпуска жидкостей и очистки осадков.

Способ осветления жидкостей детально не разрабатывался; он будет установлен по указаниям опыта. Пока предполагается смешивать грязные жидкости с известковым молоком или раствором сернокислого глинозема, или с обоими вместе и оставлять отстаиваться часов на шесть. Потом осветленную и обезвреженную жидкость спускают и выбирают осадок, увозимый в надлежащее место, а другой бассейн в это время заполняется. Таким образом, здесь применен периодический способ очистки сточных вод такого же типа, какой принят во Франкфурте-на-Майне и Бредфорде. Этот метод вполне пригоден для малого количества сточных жидкостей, а непрерывный хотя удобнее и экономичнее, но годен только для больших городов, для малых же он не по силам: например, устройство осветлительных приспособлений стоило Дрездену миллион марок, т.е. около пятисот тысяч рублей.

Вот в главных чертах описание работ, производящихся ныне на Генеральной балке. Приведу теперь контрактные цены на работы.

а) Устройство новой трубы.

1 пог. саж. типа №1 155 руб. 4 коп.

" " " " " " " " " " "№2 216 руб. 39 коп.

" " " " " " " " " " "№3 259 руб. 71 коп.

Входные колодцы по 100 руб.

б) Исправление старого днища.

1 пог. саж. кювета 44 руб.

1 кв. саж. тротуаров 10 руб.

в) Отвод в осветлительные резервуары.

Разделительный колодезь 657 руб.

Контрольные колодцы по 48 руб.

1 пог. саж. отводной трубы 18 дюйм. 26 руб.

" " " " " " " " лотка для дождевой воды 30 руб.

Двойной осветлительный резервуар 14891 руб.

Всего на сумму 81233 руб. 43 коп. Если сюда прибавить 8500 руб. по дополнительному контракту на исправление днища вверх от Таганрогского просп., то сумма, ассигнованная городом, получится 89733 руб. 43 коп. Всего же израсходовано разновременно городом и частными лицами на закрытие Генеральной балки до 300 тыс. руб.

Все эти работы должны были окончиться в прошлом 1892 г., если бы не помешала эпидемия⁵. Теперь когда они закончатся в настоящем году, то будет завершен труд многих лет, начало которому положено 30 лет назад и который всегда составлял Предмет важных забот городского управления; например, вопросы, касающиеся балки, обсуждались только с 1883 по 1892 год в 40 заседаниях городской думы. Конечно, нельзя и теперь сказать, что с Генеральной балкой совсем покончили, и ее можно забыть. В ней сделано все необходимое, чтобы превратить ее из застойной клоаки в правильно устроенный водосток, но улучшать ее можно бесконечно, и зависимости от предоставленных средств. На первой очереди стоит переустройство уличных и дворовых люков, благодаря неправильному устройству которых разрушаются прилегающие части сводов и стен старых труб от действия дождевых и грязных вод. Потом, вероятно, окажутся и другие потребности, которые со временем будут удовлетворены, смотря по надобности и по средствам. В данную же минуту с нас довольно и того, что вместо громадного зияющего оврага с загрязненной почвой и кучами всевозможных отбросов на косогорах мы будем иметь в настоящем году один длинный сплошной каменный коридор с прекрасными тротуарами, равных которым нет во всем городе и по которым можно пройти во всякую погоду более версты так же сухо, как и по комнате.

Что же касается жидкости, быстро текущей по кювету (уклоны большей частью 0,02 и 0,03, редко 0,01 саж.), то, не зная наверно, что к ней примешаны жидкие части выгребных ям, - трудно поверить этому. Она скорее напоминает дождевую воду в конце сильного дождя, когда грязные осадки уже смыты и вода несет только незначительное количество землистых примесей. Характерного зловония положительно не слышно в исправленных днищах, и оно делается заметным только при приближении к старым, застойным частям трубы или старым дурно устроенным люкам, где жидкость разливается по выкрошившимся стенкам трубы. Не видев всего этого, трудно себе представить, но те лица, кому приходилось проходить по исправленным частям трубы, воочию могли убедиться, как исчезает старая Генеральная балка, эта "открытая язва на теле Ростова", как ее картинно назвал профессор гигиены И.П.Скворцов, - постепенно уступая место "Генеральному коллектору", одной из главных артерий будущей канализации Ростова.

Далее Петр Филиппович Горбачев остановился на вопросе, который в перспективе мог обеспокоить ростовцев, - о возможном загрязнении Дона стоками из Генерального коллектора. Сделав экскурс в европейскую гигиенистику, вернулся к родным берегам.

- Итак, вот что говорит современная наука. Применим же критерий ее к Дону у Ростова.

Из опыта мы знаем, что когда воды Генеральной балки спускались раньше в безводный Темерник, то они едва двигались по руслу его, приходили в брожение и гнили, причем вся поверхность жидкости покрывалась пузырями и отравляла окружающий воздух зловонием. Прошлым летом, ввиду эпидемии, был устроен временный деревянный желоб, стоящий городу около 6000 рублей и отводящий грязные воды почти к самому устью Темерника, насколько позволил уклон. Теперь картина гниющего Темерника исчезла, в Дону же на глаз мы ничего опасного не замечаем, поэтому, следуя девизу нашего общества "Мера, вес, число", посмотрим на цифрах, что делает Генеральная балка с Доном!

По собранным мною точным официальным данным, в Генеральную балку могут в настоящее время спускаться жидкие нечистоты не более, как от двух тысяч человек. Так как это число очень мало и завтра же может увеличиться, то возьмем запас и положим, что в нее попадают нечистоты от 20000 обывателей.

По Петтенкоферу, на каждого человека выделяется в сутки 2,44 ведра помоев, составляющих 92 процента всех отбросов. Положим, что каждый житель Ростова-на-Дону выделяет 3 ведра жидких нечистот. Это соответствует данным ростовского водопровода, доставляющего, по заявлению г-на директора Л.П.Пендрие, на 100000 жителей не более 300000 ведер в сутки. С другой стороны, по последним данным санитарного надзора, на свалку вывозится ежедневно со всего Ростова не более 25 000 ведер нечистот.

Следовательно, можно считать, что в Генеральную балку от 20000 жителей будет спускаться в сутки 60000 ведер жидких нечистот, что составляет в час 2.5 тысячи, а в секунду две трети ведра. Река Дон имеет минимальный секундный расход в меженное время по заявлению г-на начальника речной дистанции инженера Р.Ф. Реевского - 12 куб. саж. или 9480 ведер.

Таким образом, при указанных самых невыгодных условиях отношение количества притекающих из Генеральной балки нечистот к массе реки Дона равно 1:14220. Если мы припомним приведенный пример Эльбы у Дрездена - 1:300, также Эльбы у Гамбурга 1:1000, Рейна у Кельна 1:3800. - то по одному этому мы можем совершенно успокоиться за реку Дон.

Но пойдем далее и постараемся выяснить себе в конкретной форме полученное нами отношение для реки Дона, причем нужно иметь в виду, что приводимый ниже расчет относится к такому положению дел, как это было прошлым летом и отчасти имеется и теперь, до устройства осветлительного резервуара, когда все сполна органические вещества попадают в реку Дон. Но когда будет производиться осветление грязных вод Генерального коллектора, то из сточных вод будут улавливаться все взвешенные нерастворимые органические вещества и большая часть растворенных, так что стекать будет прозрачная и обезвреженная вода.

По данным инженера Попова, количество органических веществ в воде парижских каналов равно 23 фунта на 1 куб. саж., а лондонских -15,29 фун., при весе куб. сажени воды в 593 пуда. Это составит на 1000 частей жидкости менее 1 части органического вещества. Воды каналов других городов содержат еще менее органических веществ.

Допустим для ростовского водостока, вследствие малого расхода воды, в 10 раз большее содержание органических веществ, то есть небывало большое количество. При таком допущении получим, что при смешении 14220 частей воды с 1 частью жидкости Генеральной балки с содержанием 0,01 органического вещества - окажется добавочное загрязнение в 1/1422000, или в 7-десятимиллион-ных, то есть менее 1/10 миллиграмма на 1 литр. Что это значит для донской воды, которая постоянно содержит своей грязи более 200 миллиграмм! Припомним, что по классификации Паркса для доброкачественности воды, общепринятой в гигиене, принимаются в расчет только десятки миллиграммов, то есть сантиграммы, именно: вода, имеющая менее 1,5 сантигр., считается совершенно чистою, от 1,5 до 4 сантигр. - сносною, свыше 10 сантигр. - подозрительною и т.д. Припомним также, что по Fleck'y наименьшее количество органического вещества, которое можно определить химическим анализом, - это 1 миллиграмм на литр, а здесь речь идет об 1/10 млгр.!

Резюмируя сказанное, приходим к такому заключению: если бы к Ростову притекала не настоящая донская вода, а дистиллированная, и если бы с ней смешалась жидкость из Генеральной балки в исчисленном количестве, то эта смесь при химическом испытании была бы признана за дистиллированную воду любым химиком всего света.

Таким образом, при самых неблагоприятных условиях и значительном преувеличении количества могущих попадать в Генеральный водосток нечистот, количество органических веществ, примешиваемых водой Генеральной балки к донской воде, неизмеримо мало в сравнении с собственной загрязненностью реки Дона. Это, впрочем, делается понятным, если вспомнить, что Дон несет в себе отбросы сотен тысяч населения берегов его и его притоков. По свойству нашей подпочвы, глинистой или каменистой, равно непроницаемой для воды, фильтрация через почву невозможна, и все отбросы стекают сами или смываются дождем в тот же Дон. Прибавим к этому, что только в пределах Ростова, у его набережной, на многочисленных пароходах, баржах и плотах живет постоянно население не менее тысячи человек, а в разгар навигации - несколько тысяч, все отбросы которых идут, конечно, в Дон и по количеству своему равняются всем нечистотам, выводимым ныне Генеральной трубой.

Все это показывает нам, что опасаться сколько-нибудь заметного загрязнения Дона от Генеральной балки как теперь, так и в близком будущем нет никаких серьезных оснований.

В заключение коснусь одного обстоятельства, затронутого в прошлом докладе. Уважаемый Д.Г.Елисафов заметил, что по наблюдениям доктора Табунщикова в прошлую эпидемию холера в Гниловской станице поражала преимущественно жителей нижней части станицы, прилегающей к Дону, что будто бы следует приписать Генеральной балке Ростова, посылающей холерную заразу в Гниловскую станицу с донскою водою, употребляемою там для питья.

Петр Филиппович привел обширные выдержки из капитального труда профессора А.П.Доброславина "Гигиена", где на примерах Англии, Германии, Индии демонстрировалась недоказанность утверждения о передаче холеры, брюшного тифа и дифтерита речной водой.

- Предоставляя гг. врачам отыскать более простое и достоверное объяснение большого числа заболеваний низменной части Гниловской станицы (подобно нашему Темерницкому поселению, к которому, однако, никакая река не подходит), я заканчиваю этим разбор вопроса о загрязнении и заражении Дона Генеральною балкою, прибавив только, что я постоянно имел в виду то, что было прошлым летом и отчасти существует еще и теперь. Но когда будет устроен осветительный бассейн, то не может быть уже никакой речи о загрязнении. Прозрачную и безвредную жидкость можно будет спускать куда угодно, не возбуждая ничьего опасения.

...С Генеральной балкой связано много сюжетов из истории Ростова, почему она не раз еще появится на страницах энциклопедии. Но самым эпическим определенно был сюжет Генерального коллектора. Он тоже не исчерпан, хотя главным все ростовские историки считали период, очерченный П.Ф.Горбачевым.

Примечания:

¹ Театральная площадь находилась на месте нынешнего Белого дома (здания городской администрации). Называлась так по стоящему на ней Гайрабетовскому театру.

² Неточность. Возникновение горсада датируется 1813-м годом.

³ Примечание Горбачева: "Заседания Технического общества происходят в одной из зал реального училища, на Садовой улице, рядом с Театральной площадью".

⁴ Подбиваются бутовым камнем, бутом.

⁵ Холеры.

Использованные источники:

1. Глава из книги Сидоров В. С. Энциклопедия старого Ростова и Нахичевани-на-Дону: В 6 т. Ростов-на-Дону: Гефест. Т. 4. 1996. Текст скопирован из сообщения участника KROM с форума Temernik.ru.

При использовании материалов с данного сайта ссылка на него не обязательна, но желательна : )