"<...>Все то, что добыто нами по истории г.Мариуполя вскоре выйдет в свет и предстанет на суд критики. Бесспорно, что в нашем труде есть и недомолвки и неточности, есть, быть может, и более крупные промахи. На вашей обязанности лежит пополнить опущенное нами, исправить неточности и промахи: вам это дело должно быть близко и дорого.<...>"

Г.И.Тимошевский, один из авторов книги "Мариуполь и его окрестности" (1892 г.).

Глава III. Забытое искусство кяризов?

Теперь, как и обещал, поговорим о "ходе Пиневича". Это на данный момент наиболее задокументированный объект, относящийся к тоннельному типу. Привожу фрагмент отчета П.М.Пиневича за 1928 г.(1):

Второй документ относится уже к послевоенным годам. Это письмо Р.И.Саенко в Киев от 1965 г. (2). В нем не указано месторасположение находки. Но, судя по рассказам сотрудников музея и по схожести описания, - она была сделана в том же самом месте.

Где находился данный ход? Улица Малосадовая сейчас называется Семенишина. Улица им. Карла Маркса в свое время состояла из двух улиц – Греческой и Марии-Магдалиновской. Сейчас ей всей возвращено "историческое" название – Греческая. Ход был найден в начале спуска к ж/д вокзалу, "чуть ниже по спуску" от перекрестка этих двух улиц.

У Пиневича наблюдается некоторая путаность с направлениями хода. Так, проход, идущий в с.-з. направлении на 17 м, ближе к концу еще раз поворачивает на с.-з., а часть, шедшая на ю.-в. "сохраняет" свое направление на юг. Тем не менее, небольшая разведка на место позволила сделать попытку расшифровки его положения.

На обочине дороги, напротив слепых окошек дома по К.Маркса,3 (так значится на его табличке), находится локальное повреждение бордюрного камня, длиной около 3 м. Прилегающие асфальт и участок грунта, кажется, носят следы локального проседания. Там наблюдается слабовыраженное углубление. В грунте – много битого кирпича и черепицы (рис.1,2). Складывается впечатление, что это не результат целенаправленного "изготовления" подъезда к дому, а скорее естественный процесс.

Рис.1, 2. Ложбинка перед домом №3.

В день "экспедиции" асфальт спуска оказался мокрым. Это позволило разглядеть некоторую деформацию дорожного покрытия. Оно шло от района "просадки" через дорогу наискосок, вверх. Направление его четко совпадало с "северо-западом" Пиневича. Деформация выражалась не в трещинах, а в еле заметном "перегибе". Не уверен, что его можно заметить на сухом асфальте. Возможно, и освещение совпало (см.рис.3).

Рис.3. Следы "перегиба" на мокром асфальте.
(P.S. Девушка оказалась на фотографии чисто случайно...)

На фотографиях хорошо заметно, как спуск к вокзалу, выполненный в 1880-х гг., прорезал склон холма. Старые дома по обе стороны дороги стоят на "террасах" высотой до 2,5 м, представляющих собой естественные склоны холма (рис.4 - 6).

Рис.4 - 6. Дорога прорезала холм.

В общем, расположение хода видится таким. Пролом, через который попал внутрь Пиневич, пришелся на обочину дороги, напротив дома № 3. Примерно в 1,5 м ниже по склону ход раздваивался. Боковой отрог "нырял" под двор этого дома, стоящий на естественном склоне холма – выше уровня дороги ("на восток и уходило под материковую насыпь"). Основной же отрог шел вниз по склону, вдоль двора дома по Греческой, 1 ("сохранило направление на юг"). В противоположном направлении ход шел вверх по склону, под углом в 45° к направлению современной ул. Греческой ("в с.-з. направлений 17 метров"). На рис.7 можно увидеть эту схему, нанесенную на космоснимок данного участка из Google-Map. Хотя, конечно, такая реконструкция без раскопок не имеет полной надежности...

Рис.7. Попытка реконструкции расположения "хода Пиневича".

По сути, сообщения Пиневича и Саенко - это уникальные свидетельства, подробно записанные профессионально подготовленными людьми, причем непосредственно сразу после находки, а не много лет спустя. Поэтому переоценить значение этих документов тяжело.

Скорей всего, описанный ход относится к обычным кирпичным тоннелям первого строительного периода (конец XIX века). Возможно, это продолжение того хода, который, по устным сообщениям, шел между "городской тюрьмой <...> и зданием бывшего отделения КГБ" (3). Это здание КГБ стояло как раз на ул. Карла Маркса.

Также возможно, что это следы попыток портово-мостовой комиссии по предотвращению подтопления Слободки. Одной из причин такого подтопления комиссия называла то, что "<...> вся вода, стекавшая по Марии-Магдалиновскому спуску, направлялась по замощенной части Портовой (а отчасти по Морской) улицы на Домаху, переполняя каковую, разливаясь в близь расположенные улицы и дворы<...>". Для предотвращения этого предлагалось "<...> часть воды, идущую сверху по Марии-Магдалиновскому спуску, направить ее по Портовой ул. к Клиновой балке, откуда вывести под полотно жел. дор. в море.<...>" (4, 1906 г., с. 238, 245-248). Хоть упомянутая Портовая улица находится в нижней части города, в духе той же задачи, в принципе, было бы логично часть потока перехватить уже в начале спуска и направить также в сторону Клиновой балки. В пользу этой датировки, возможно, свидетельствует и использование в подземном ходе "<...>четырехугольных не одинаковой величины хорошо пригнанных и тщательно обтесанных сверху плит<...>". Немного предыстории. Главная улица Мариуполя - Екатерининская (ныне проспект Ленина) была замощена еще в 1871 г. неправильными осколками гранитного камня. Точно также мостилось и большинство мариупольских улиц после этого. Такие мостовые были "<...> очень не прочны, неудобны для езды и часто требуют ремонта<...>". По образцу соседних городов приблизительно в 1906 г. Екатерининскую перемостили "правильными осколками", "кубиками", хотя это обошлось в два раза дороже (13 руб. за кв. сажень против 6,50 руб.). И когда осенью 1906 г. обсуждался вопрос о замощении Малосадовой улицы, то тамошние домовладельцы очень рассчитывали на "кубики", оставшийся от перемощения Екатерининской улицы (4, 1906 г., с. 173 - 176).

К сожалению, оба эти предположения плохо стыкуются с тем, что к 1926 г. ни местные старики, ни бывший городской архитектор Нильсен об этом подземном ходе ничего не знали. Поэтому продолжим рассмотрение.

Итак, какую информацию мы можем извлечь из письменных источников?

1. Ход был похож на "остатки городской канализации" (бывший городской архитектор Нильсен), хотя он "с этим отрогом не знаком и ничего о нем не знает". В то же время отмечается его относительная дороговизна (вероятно, во многом это относится к гранитному основанию хода), а также необычные "ход сооружения и ширина его". (Интересно, следует ли из этого, что знакомые Нильсену подземные ходы были более высокие, узкие и не имели гранитного основания?).

2. Старики также ничего не знали о ходе. Их память охватывает, как минимум, вторую половину XIX века. А также момент строительства и замощения спуска к ж/д вокзалу в 1880-х.

3. Странности данного хода, столь отличного от знакомой Нильсену системы городских подземных коллекторов, позволили Пиневичу "не отвергая совершенно мнение о канализации" предположить его казацкое или турецкое происхождение. Еще раз повторяю – это он предполагал по ДАННОМУ КОНКРЕТНОМУ ходу, а не по системе всех мариупольских подземелий!

Пока остановимся. Разумеется, хотелось бы приписать этот ход (отчего-то не замеченный никем) к дореволюционной мариупольской канализации – и закрыть это дело. В принципе, может когда-нибудь выяснится, что это и есть правильная версия. Но попробуем предположить, что все эти уважаемые люди не ошиблись, и во II-й пол. XIX века этот ход УЖЕ был заброшен и забыт. Что можно сказать в таком случае? Не придется ли нам на самом деле отдавать его туркам или запорожцам, как предполагали П.М.Пиневич и Р.И.Саенко? Или даже бродникам (Н.Г.Руденко)?

Вернемся к анализу. Теперь обратим внимание на особенности строения этого хода.

4. "Высота хода от 0,84 см до 1,5 м, ширина 1 м, при поворотах - 1,1 м".

5. Ход "чуть поднимающийся к верху".

6. "ход чистый, сухой".

7. Использование для свода "хоро(шо) обожженного кирпича, немного суженного - по своей форме - к одному концу" у Пиневича. У Саенко – "кирпич, расположенный перпендикулярно своду <...> На одном из кирпичей было найдено клеймо.<...> Размер кирпича 26,2 х 13 х 7 см".

8. Использование для пола и основания стен гранитного камня. Причем "пол из четырехугольных не одинаковой величины хорошо пригнанных и тщательно обтесанных сверху плит", а стены - "на высоту 69-80 см из дикого камня, пригнанного друг к другу большими глыбами". Информацию по стенам дополняет Саенко: "Боковые стены хода выложены гранитными плитами, очень точно подогнанными по граням". Видимо, Р.И.Саенко не спускалась в ход, а видела его "снаружи".

9. Гранитная кладка пола (и стен?) скреплялась "по швам цементообразной массой".

10. "у одного бокового выступа была обнаружена черепица "татарка".

11. "направление [строящегося] водопровода было по спуску, вырезанному в бывшем обрыве горы; приблизительно по отвесу глубина выемки в одном месте 3-4 арш., глубина до обнаружения хода 5-5 '/2 ар. от поверхности мостовой по спуску". У Саенко: "на небольшой глубине".

Рис.8. Реконструкция "хода Пиневича" по данным Пиневича (П.П.) и Саенко (Р.С.).

По поводу глубины обнаружения хода. 1 аршин = 0,71 м. Т.е. 3 – 4 арш. – это 2,1 – 2,8 м, 5 - 5 1/2 арш.- 3,5 – 3,9 м. У Пиневича это описано не совсем ясно. Видимо, "глубина выемки" в 3 – 4 аршин – это уже упоминавшееся заглубление шоссе в теле холма. А "глубина до обнаружения хода 5-5 '/2 ар. от поверхности мостовой по спуску" понять сложнее. Буквально это должно было бы означать, что ход (верх его?) находился на глубине 3,5 – 3,9 м ниже уровня мостовой в данном месте. Но это не согласуется со словами Саенко о небольшой глубине обнаружения. Также, такая глубина кажется излишней для прокладываемой канавы под водопровод. Видимо, Пиневич в данном случае использовал в качестве базы для измерений или уровень мостовой на поперечной ул.Малосадовой, или (что более вероятно) естественную отметку холма в месте находки. Может быть, что слово "мостовая" было обычной опиской вместо "холма" или "склона". В этом случае верхняя отметка хода в месте обнаружения располагалась примерно на 1 – 1,5 м ниже мостовой спуска.

В любом случае, если ход был выполнен ДО прорезки склона дорогой, то его основание должно было располагаться примерно на 4,5 м ниже тогдашней поверхности холма. Что ставит вопрос о возможности его прокладки подземным способом, без устройства открытой канавы.

Далее, минимальная зафиксированная высота хода в 0,85 м делает крайне неудобным его (хоть более-менее регулярное) использование для военных или хозяйственных целей.

Кирпич. Красный обожженный кирпич размером 26,2 х 13 х 7, с клеймом – это всего лишь вариант стандартного русского кирпича (250х120х65 мм, см. прилож.1). Подобные отклонения размеров встречаются и в гораздо более поздних кладках. Так, в "Арке" на ул. Котовского (см. прилож.2) зафиксированы кирпичи размерами 240 х 120 х 65 и 255 х 120 х 70 мм. [Возможно, происхождение и датировку кирпича можно было бы уточнить по клейму, увиденному Саенко. Клеймение кирпичей было предписано правительством (прежде всего для борьбы с бракоделами). К сожалению, рисунком этого клейма мы не располагаем]. Размеры османских обожженных кирпичей XVI и XVII вв., к сожалению, установить не удалось, но сомнительно, чтобы они совпадали с русским стандартом. Запорожцы же обожженным кирпичем "не баловались" вовсе. Такой материал для них неизвестен ни по письменным источникам, ни по археологическим остаткам.

Когда такой кирпич мог "проявиться" в Мариуполе? Вот, например, производство "земляного кирпича" (самана) и строения из него фиксируются в Мариуполе уже на самом раннем этапе существования. Так, в "Ведомости о количестве ремесленников в городе Мариуполе" (1794 г.) упоминаются 2 семьи кирпичников (5, прилож.). Во время переписи 1782 г. в городе, помимо прочих строений, упоминаются 22 дома "из земляного кирпича" (5, с.80). Обожженный же красный кирпич появится в городе значительно позднее. Как говорится в нашей знаменитой книге "Мариуполь и его окрестности" (1892 г.): "Кирпичное и черепичное производство началось в Мариуполе в начале второй четверти текущего столетия [XIX в. - LV]. До этого и отчасти после этого времени постройки делались из местного камня самым первобытным способом.<...>" (6, с.271). Но Р.И.Саенко нашла документ, где указывается, что в 1817 г. на кирпично-черепичном заводе в Мариуполе было изготовлено 54,5 тыс. шт. черепицы. Это та самая черепица-"татарка" (рис.9), которую нашел Пиневич в ходе, и которую можно до сих пор увидеть на некоторых старых домах. А там, где производился обжиг черепицы логично предполагать и обжиг кирпича.

Рис.9. Черепица-"татарка" в экспозиции
Мариупольского краеведческого музея.

Но даже и эта дата не может быть "нижней границей" хода Пиневича. При особом желании (или хозяйственной необходимости) кирпич можно было доставить морем. Так, в соседних нам Азове и Таганроге производство обожженного кирпича начиналось еще при Петре I (7), но затем было прервано вследствие результатов Прутского мира. В крепости св.Димитрия Ростовского (ныне г.Ростов-на-Дону) производство обожженного кирпича началось в 1761 г. в Кизетериновской балке (7а). В Азове возобновление опытов с обожженным кирпичем отмечено академиком Гильденштедтом в 1773 г. (8). Также там известны постройки 1799 и 1805 г. из кирпича местного производства (9). В Крыму, уже в 1784 г. под Ак-Мечетью (Симферополем) правитель Таврической области В.В.Каховский (Коховский) заложил 2 кирпично-черепичных и 2 известковых завода (10). В Новочеркасске в 1802-1803 гг. действовало три кирпичных заводика (11). А по "Статистическому описанию земли донских казаков" (1822-1833 гг.) - на Дону уже были 31 постоянных и временных кирпичных заводиков (12). В Таганроге производство обожженного кирпича возобновилось уже в 1809 г. (13). Причем держали это производство в основном тамошние греки (правда, не крымские, а архипелажские). Были и другие ранние центры производства обожженного кирпича. Например, два кирпичных завода (огнеупорный и рядовой кирпич) действовали на строительстве металлургического завода на Лугани в 1790-е гг. (14). Так что, если позволяли деньги, кирпич достать можно было. Лишь бы эта трата окупилась.

По поводу замеченной Пиневичем особенности кирпича – "немного суженного - по своей форме - к одному концу". Иногда для изготовления арок и сводов использовался специальный "лекальный кирпич", на самом деле несколько суженный к одному концу. Но с таким же успехом можно свод выложить и обычным кирпичем, "играя" за счет раствора. Так, например, выполнен свод в "Арке" на ул. Котовского (см. прилож.2). Поскольку Р.И.Саенко, обмерявшая кирпичи линейкой, этого не фиксирует, видимо, это было очень незначительное сужение. И объясняется оно погрешностями формы, использовавшейся для формования этой партии кирпичей.

Гранитный камень. Как сказал бы, наверное, Владимир Ильич - это вопрос архиинтересный и архиважный в деле установления пролетарской диктатуры. То бишь, установления назначения данного хода. :) Что мы имеем? На стенах использовались большие глыбы дикого камня; причем обработаны и подогнаны были лишь "грани", т.е. "стыковые" поверхности к соседним плитам. На полу обработки было еще больше. Гранитным плитам придавалась форма (разномерных) прямоугольников, выравнивалась верхняя поверхность (а вероятно – и нижняя – для удобства кладки). Швы между плитами заполнены "цементообразной массой".

Почему для дна и стен не использовался известняк (гораздо более легкий в обработке и имеющийся в наличии почти везде под Мариуполем) или тот же самый кирпич? Ближайшие выходы гранитов находятся на Кальчике, в районе пос.Осоавиахима и с.Старый Крым. Это в 8 км по прямой на северо-запад от места находки. На Кальмиусе ближайшие выходы гранитов еще дальше, километрах в 20. Там они не встречаются южнее линии балка Черненковая – балка Чернечья.

Первое возможное пояснение – использование гранита из-за его износостойкости не подходит. Древние греки для своих мостовых вполне успешно использовали известняк, а в ходе высотой 0,85 м интенсивного движения явно не предусматривалось. Да и по стенам никто бы сандалиями не топтался. Видимо, тут нужно вспомнить другое свойство гранита, выгодно отличающее его и от известняка, и от кирпича. Это его водонепроницаемость. Т.е. гранитные пол и стены выполняли роль лотка, не дающего просачиваться текущей по ней воде наружу. В этом случае и к составу раствора швов предъявляются повышенные требования по водопроницаемости. Косвенно, "мокрую" версию подтверждает и замеченный Пиневичем небольшой уклон хода.

Похожие проблемы освещаются и в чрезвычайно подробном описании устройства подземного коллектора на месте Генеральной балки в Ростове-на Дону (см.прилож.4). Там очень много проблем возникало из-за частого повреждения стоками не слишком мощного дна коллектора. Методом проб и ошибок к началу 1890-х гг. пришли к устройству дна из водоупорного бетона. "Наш" неведомый строитель, похоже, пришел к понятию о важности гидроизоляции намного раньше. Возможно, у него были предшественники?

И тут мы приходим к глобальному противоречию. С одной стороны, ход (возможно канализационный) не мог быть построен где-то в промежутке 1870 – 1910 гг. незаметно для местных жителей. С другой стороны, уровень развития города (образование, требования к благоустройству и санитарии, доходы города) примерно до конца 1860-х гг. никак не согласуется с возможностью прокладки дорогостоящих канализационных сооружений. И столь любимая нашими авторами статья из "Кронштадтского вестника" (1871 г.) это явно подтверждает. Точнее, технологически этот ход можно было без затруднений сделать уже в 1810-х – 1820-х гг. (таганрогский и мариупольский кирпич), а с напрягом – даже в последние два десятилетия XVIII в. Но кому и главное ЗАЧЕМ пришло в голову понести такие денежные и трудозатраты? Каждый из элементов в отдельности вроде бы прост и понятен, а вместе складываться не хотят. Может, стоит изменить хотя бы один из этих факторов, чтобы вся мозаика сложилась?

Рискну заняться очень неблагодарным делом - предложить свою версию. Дело в том, что гидросооружения, подобные "ходу Пиневича", могли выполнять не только функции канализации (ливневой, дренажной, фекальной и т.д.). Было у них и другое использование, ныне почти забытое...

Начну издалека. В засушливых областях Средней Азии, Ирана, Афганистана (15) и Турции очень часто обычные вертикальные колодцы не могут достать до водоносного слоя или получаются слишком глубокими. В этих условиях для доставки воды на участки широко использовались так называемые КЯРИЗЫ.

Приведу достаточно внятное описание их устройства: "Особенностью кяриза (иначе кяхриза) является остроумное использование рельефа местности (рис.10). Обычно он строится на косогорном участке. В водоносном пласте устраивается водосборная подземная штольня, укрепленная камнем или деревом. За водосборным участком идет водопроводящая галерея, уклон которой делается меньшим уклона поверхности земли. Благодаря этому собранная из грунта вода самотеком выводится наружу и поступает в водосборный канал или водоем. С поверхностью земли горизонтальную часть кяриз, соединяют вертикальные колодцы, которые устраиваются по длине водозабора с интервалом от 10 до 50 м. В процессе строительства эти колодцы служат, так же, как, например, в угольных шахтах, для транспортировки рабочей силы, инструмента и выбранного грунта. Рабочих под землю обычно опускают на веревках, с их же помощью поднимают наверх бадьи и ведра с грунтом. После завершения строительства вертикальные колодцы становятся вентиляционными, смотровыми и ремонтными." (16).

Рис.10. Кяриз: 1 - водосборная штольня; 2 - водоотводящая галерея;
3 - водоприемный канал (водоем); 4 - смотровые колодцы;
5 - водоносный пласт" (16).

Естественно, в этом описании приведена лишь "типовая" схема. В реальности же, в зависимости от местных условий и традиций, наблюдается большое разнообразие их конструкций. Встречаются как довольно небольшие, так и многокилометровые тоннели. Вода подается по дну тоннеля или по проложенным под ним трубам. Обычная высота хода – 2 и более метров (для удобства регулярной чистки и ремонта), но упоминаются и кяризы высотой 1 – 1,4 м (17). Сильно различаются и материалы, использовавшиеся для отделки. Кого заинтересуют подробности – милости просим в Интернет. Там сведений о кяризах много.

Теперь подберемся поближе. Оказывается, остатки кяризов есть и в Крыму. Они известны под средневековыми Гезлеве (18, см. также фото) и Солхатом (19). Гезлеве – Козлов – это нынешняя Евпатория. Солхат – Эски-Кырым – ныне г.Старый Крым в одноименной Автономной Республике.

Еще ближе. Жители Гезлеве и Эски-Кырыма приняли участие в переселении христиан в Российскую империю, затеянном митрополитом Игнатием. Эски-Кырымцы основали село Старый Крым в 10 км на северо-запад от Мариуполя. А Гезлевчане (гезлевцы?) обосновались небольшим кварталом на окраине тогдашнего города. Теперь это пересечение улиц Торговой и Евпаторийской (см. план Мариуполя 1811 г.).

Т.е. в результате переселения греков в Мариуполь попала большая группа людей, знакомых с идеей кяриза. Возможно, некоторые семьи даже имели навыки их прокладки и обслуживания.

Для чего мог в данной точке понадобиться предполагаемый кяриз? Еще в 1773 г. академик Гильденштедт, проезжавший по Северному Приазовью писал: "Можно было-бы сказать, что человек вполне воспользовался этою прекрасною страною, еслибы, кроме рыболовства, здесь распространилось виноделие и шелководство, так как северный, обращенный к югу, высокий берег Дона очень удобен для разведения виноградников, а южная низменность Дона - к посадке шелковичных деревьев.<...>" (8). Обращенные к югу склоны приморских холмов Мариуполя (вместе с Марии-Магдалиновским спуском) полностью подходят под такое же определение.

Одним из первоначальных промыслов переселенцев-греков было садоводство и виноградарство. Составленное в 1780-х гг. "Описание городов и уездов Азовской губернии" сообщает о "<...>склонности греков к купечеству, хлебопашеству и разведению виноградных садов и фабрик<...>" (6, с.78). Еще свидетельство: "<...>О первом 20-летии по заселении греками г.Мариуполя сведения сообщаю со слов старожилов, утверждавших, что в составе населения были: купцы, ремесленники, садоводы и частью земледельцы.<...> Само собой разумеется, что в новом их местожительстве они принялись обрабатывать те отрасли, к коим привыкли и, неудовлетворяясь местным сбытом, немедля возобновили сношения с теми городами Крымского полуострова, в которых жили, и где оставили прежних своих знакомых потребителей их отраслей ремесел. Старожилы говорят, 1-е) что вся нагорная часть Италианской улицы до Кленовой балки была занята садами и виноградниками<...>" (6, с.322-323). Правда, продукция садоводов, похоже, не вывозилась, а шла только на местный рынок. Делались попытки сажать здесь и тутовые деревья. Вновь цитирую: "По плану 1851 г. и по рассказам старожилов, на тех кварталах, где теперь Малая и Большая Садовые улицы и которые теперь называют Новостроенкою, были прекрасные фруктовые сады. Эта часть, а также Слобода и части вокруг Александровской площади и между Греческою и Готфейскою улицами и внешнею чертою города застроены только после 1859 г. и главным образом в последние годы." (6, с.81).

Так что Большая и Малая Садовые улицы, похоже, получили свое название не из-за Городского сада, а из-за более ранних частных фруктовых садов. Откровенно говоря, пока ни на одном из увиденных мною планов Мариуполя сада в районе "хода Пиневича" не нашел. Показаны лишь сады на южном конце Харлампиевской улицы (L-образная фигура на плане города 1826 г.) и западнее Кленовой балки. Пояснений возможно два. Или сад БЫЛ, но не попал на планы. (Как бывший чертежник подтверждаю – гораздо легче "передрать" старый чертеж, изменив лишь номер года, чем выезжать и сверять его на месте :) ). Или это место ГОТОВИЛОСЬ под сад.

Невзирая на то, что Мариуполь достаточно богат водой, ее распределение было, естественно, неравномерным. Поэтому в некоторых местах возникала потребность в гарантированном добавочном водоснабжении. Для увеличения прибыли от коммерческого садоводства (или виноградарства) вполне резонно выглядит затрата дополнительных денег и на эти нужды. Под Мариуполем основные водоносные слои проходят в отложениях известняка. Выше их покрывает мощный слой лёссовидного суглинка, слабо пропускающего воду. Проблема водоподвода в районе "хода Пиневича" довольно просто решается кяризным методом. Для этого галерея хода должна "пронзить" глинистый слой и добраться до известнякового основания. С учетом расположения всего сооружения на склоне холма (помните: "<...> Обычно он строится на косогорном участке<...>") его общая длина не должна была быть особо грандиозной. Скорее всего – не дотягивала и до 100 м.

Если принять "кяризную" версию, легко объясняются странности конструкции. Уклон хода - понятно. Гранитное основание - служило для предотвращения потерь (столь дорого доставшейся) воды. "Цементообразная масса" швов – это водонепроницаемый строительный раствор – хоросан (смесь гашеной извести, просеянного песка и измельченной керамики) (19) или его аналог. Высота хода в 0,84 – 1,5 м - вполне достаточна, чтобы раз в несколько лет его подчистить или подремонтировать. Смотровые колодцы, вероятно, просто не попали во вскрытый 20-метровый участок. И т.д.

Нужно отметить, что судя по описанию Пиневича, этот водопроводный ход так и остался недостроенным и неэксплуатировавшимся. Приведу описание проблем современных кяризов: "<...>во время его эксплуатации неизбежно происходит засорение, заиление труб, их коррозия и отложение солей. В отличие от вертикальных водозаборов, открыть сверху, очистить уложенную под землей трубу нелегко. Особенно при ее большой длине. Делают это с помощь вертикальных ремонтных и смотровых колодцев, и это совсем не простое дело.<...>" (16). А вот проблемы первоначального перекрытия Генеральной балки в Ростове-на-Дону. Там, правда, коллектор использовался для отвода ливневой и хозяйственной канализации, причем в гораздо больших количествах. Но, тем не менее: "<...>Дно трубы, самая главная часть всякого водостока, было лишь замощено плитою на ребро, а в некоторых местах даже просто бутовым камнем. Мостовая эта от постоянного действия воды, которая иногда во время ливней шла массой до 3 аршин вышиною, быстро портилась, не выдерживая и нескольких лет. Таким путем, вследствие отсутствия всякого надзора и больших трудностей при ремонте, вместо мостовой скоро получилось что-то ужасное, напоминающее дно классических клоак: рядом с промоинами, глубиною местами почти в сажень, возвышались такой же величины горы наноса из булыжника, мусора, грязи и т.п., образуя подпруды. На этих своеобразных перекатах задерживались плывшие с водою различные отбросы, трупы животных, гнившие по целым месяцам и распространявшие свое зловоние из всех люков и отверстий трубы<...> (20). У Пиневича же: "Ход чистый, сухой." Похоже, что его забросили, так и не достроив. По какой причине – уже вряд ли узнаем. Может Мастер умер? А может у заказчика деньги кончились? Например, известно, что многие местные торговцы с/х продукцией бросили это занятие в середине 1830-х гг., после банкротства Торгового дома Видовича (6, с. 325).

Говоря о возможной датировке, уже отмечалось, что технологически этот ход можно было сделать и в конце XVIII века. Но мне лично более симпатичны десятые – двадцатые годы XIX века. В это время уже появился доступный отожженный кирпич (Таганрог - 1809, Мариуполь – 1817 г.) и еще не вымерли старики, помнящие искусство прокладки кяризов. К тому же вполне хватает времени, чтобы о недостроенном ходе забыли местные жители. Но это, естественно, только предположение.

На этом с разбором "хода Пиневича" мы закончим. Остается сказать, что, возможно, в городе будут найдены и другие "кяризообразные" объекты. Например, уже упоминавшийся колодец на Еврейском кладбище. Само кладбище основано в 1857 г. (6, с.92). Поскольку как-то по иному объяснить боковой ход в колодце не получается, остается предположить, что колодец здесь существовал ранее кладбища, и поначалу получал воду по кяризному ходу. Потом, когда без надлежащего "техобслуживания" кяриз прекратил свое действие (обвал? засорение?), колодец углубили, достав до водоносных слоев. В 1970-х им еще пользовались. Возможно, будут и другие находки. Но даже если "кяризная" версия не подтвердится, и будут найдены документы, подтверждающие более позднюю и менее "романтичную" природу этих двух объектов, все равно жалеть не о чем. Было, по крайней мере, занятно.

Общий вывод. В данной работе рассмотрены устные и письменные сведения о подземных сооружениях дореволюционного Мариуполя. Рассмотрено их назначение. Сделана попытка датировки I и II строительных периода, а также возможного более раннего ("нулевого") периода. Приведена характеристика используемых в каждом периоде строительных приемов.

Все зафиксированные подземелья относятся ко временам уже после основания г.Мариуполя и имеют хозяйственное, а не военное назначение. На сегодняшний день у нас нет НИКАКИХ фактов, подтверждающих существование подземных ходов в запорожскую (или более раннюю) эпоху. А, учитывая реальную ситуацию в наших степях X - XVIII вв., приходится спрогнозировать, что такие факты не проявятся и в будущем. И значит, еще одну городскую легенду приходится грубо опустить на землю. Ну, или чуть ниже... :)

Приношу свою благодарность за помощь, сведения и поддержку А.В.Василенко, С.Д.Бурову, С.О.Забавину, И.В.Волкову (Москва), О.Н.Тубольцеву (Запорожье), С.Н.Овсянникову (Рыбинск), а также многим моим названным и неназванным информаторам. Особо низкий поклон - Р.П.Божко, Л.И.Кучугуре и А.Д.Проценко. Без помощи всех этих людей данная работа вряд ли бы состоялась.

Использованные источники:

1. Фрагмент отчета П.М.Пиневича об археологических обследованиях на Мариупольщине и археологических раскопках за 1928 г. Оригинал хранится в Киеве. ВУАК №202/26, МКМ № 6935-К, 52128 КП. Текст приведен по рукописному варианту, хранящемуся в Мариупольском краеведческом музее. Расшифровка произведена Л.И.Кучугурой.

2. Письмо Р.И.Саенко директору Института археологии АН УССР (исх.№175 от 27.05.65). Текст приведен по копии письма, хранящейся в Мариупольском краеведческом музее.

3. Н.Скрипник "Катакомбы под Мариуполем. Существуют ли они?" / "Мариупольское время", 11 сент. 2008 г.

4. "Журналы очередных и чрезвычайных заседаний Мариупольской городской Думы" за 1889, 1890, 1899, 1903, 1905 – 1908 и 1911 годы.

5. Божко Р.П., Були Т.Ю., Гашененко Н.Н. и др. Мариуполь и его окрестности: взгляд из XXI века.:-Мариуполь: Издательство "Рената", 2006.- 356 с., 76 с. ил.

6. Г.И.Тимошевский и др. Мариуполь и его окрестности. Мариуполь, изд. Д.А.Хараджаева, 1892 //Перепечатка общества греков "Этерия" 2001 г.

7. Сергей Смирнов. Реальные истории донского бизнеса. Донские застрои. "а производство остальных стройматериалов пришлось организовывать на месте. В 1698-99 годах под Азовом и Таганрогом были построены первые кирпичные заводы, на которые из Москвы присылались образцы кирпича, производимого в «государевых сараях». И уже к 1703 году только двенадцать таганрогских заводов производили в год свыше 4 миллионов штук кирпича.".

7а. Сергей Смирнов. Реальные истории донского бизнеса. Донские застрои. "23 сентября 1760 года произошла торжественная закладка крепости Св. Димитрия Ростовского, на строительство которой выделялось 674 400 руб. в «каменном исполнении» и 438 800 руб. – во временном (с земляными укреплениями, но «в одинаковых линиях, дабы впоследствии удобно переделать»). Сооружение земляной крепости проводилось под руководством опытного военного инженера подполковника Александра Ригельмана. По его указанию в 1761 году в Кизетериновской балке было построено первое промышленное предприятие Ростова – кирпичный завод.
В начале XIX века на Дону было уже более 30 кирпичных заводов, а к середине века их число уже утроилось, ".

8. Дневник путешествия в южную Россию академика С.-Петербургской Академии Наук Гильденштедта в 1773-1774 г. Часть I. Черкасск и его окрестности.

9. Игорь Негорюй. Азов - город русской славы. В Азове в 1799 г. старый пороховой погреб был заменен на кирпичный, из красного кирпича местного производства. А в 1805 г. заменили деревянные Алексеевские ворота на кирпичные.

10. Книга рекордов Крыма: Заводы и фабрики.

11. Евграф Савельев. Очерки по истории торговли на Дону. - Новочеркасск, 1904. "на Дону не было, как и теперь нет, ни одной фабрики, а также не было и ни одного завода для обработки других местных продуктов, кроме разве двух салотопень в г. Новочеркасске, водочного завода, двух пивоварень и трех кирпичных заводов." (сведения, видимо, взяты из "записок о войске Донском ученого венецианца Де-Романо, посланного нашим правительством в Черкасск для гидротехнических работ в 1802 году и отозванного в 1803 г.")

12. Статистическое описание земли донских казаков, составленное в 1822-1833 годах. Новочеркаск 1891 г. Кирпичных 31.<...> Постоянные кирпичные заводы учреждены в одном Новочеркасске; в прочих же местах они устраиваются только по мере надобности в кирпичах, например: для построения церквей и тому подобного. Новочеркаские заводы имеют под руками хорошую глину и все другие выгоды. Кирпич работают на них изрядной доброты и сбыть изделия сего всегда обеспечен.<...> Арпачинская пристань. Арпачинские хутора находятся на левом берегу Дона, 12 верстами выше Старочеркасской станицы; место сиё служило для кирпичных заводов, и почти все дома в бывшем городе Черкаске построены из оных кирпичей; глина для делания кирпичей бралась с самого берега. Арпачинская пристань служила только к нагрузке кирпичей, отправляемых в Черкаск, из коих большая часть перевозима была сухим путем."

13. П.П.Филевский. История города Таганрога 1698-1898, Москва, 1898 г.

14. История Луганского края.

15. Эркебек Абдулаев. Позывной -- "Кобра". (Записки разведчика специального назначения)

16. ВОДА НА ВАШЕМ УЧАСТКЕ // Подземные галереи.

17. Чуксин Николай. Впечатления: По Центральной Турции на машине.

18. Страны / Украина / Евпатория / Справочная информация / Кяризы (подземные ходы)

19. О.Домбровский, В.Сидоренко. "Солхат и Сурб-Хач (Археологические памятники Крыма).

20. Глава из книги Сидоров В. С. Энциклопедия старого Ростова и Нахичевани-на-Дону: В 6 т. Ростов-на-Дону: Гефест. Т. 4. 1996. Текст скопирован из сообщения участника KROM с форума Temernik.ru.